Год и один день

Довольно давно она не испытывала такого вдохновения, когда снимки сплетались в свою собственную историю, и у нее возникло ощущение, что она – лишь инструмент, позволяющий им это сделать. Там уже была история, ее просто нужно было открыть. Это был один из тех моментов, когда Меган понимала, что делает все что может по максимуму. Как будто вся причина ее существования была в том, чтобы снимать эти фотографии, чтобы запечатлеть секунду, которую потом сможет показать другим людям, – а может быть, всему миру, – так, чтобы они тоже почувствовали себя в этом месте, как она сейчас.

Было ли это так на самом деле? Действительно ли вдохновение ждало ее здесь, на этом мосту прямо сейчас? Чем больше она делала снимков, тем больше верила, что так и было. Туман отступал перед неумолимым приходом рассвета, и больше очертаний появлялось на горизонте. Это была Пражская Крепость, ее силуэт нечеткий, но величественный виднелся далеко справа, а рядом с ним темные шпили Собора Св. Витуса. Она шла дальше по мосту, и теперь могла даже рассмотреть зеленую крышу с куполами Церкви Святого Николая, о которой читала в путеводителе и очень хотела увидеть.

Сердце Меган бешено колотилось, пар от ее дыхания поднимался на холодном воздухе. Она знала, что сейчас снимала что-то очень необычное, то, чего еще не делала раньше, и от этого понимания голова ее кружилась от радости, как будто она была легкой, как пушинка, могла расправить крылья и парить над мостом, чтобы соединиться с лебедями на реке Влтаве. Она была в восторженном состоянии, и это было самое лучшее чувство из всех, которые она помнила до сих пор.

На грешную землю ее вернул звук колоколов, и она достала телефон, чтобы посмотреть время. Уже было восемь часов, она пробыла здесь уже полтора часа, и даже не заметила, как прошло время. Пальцы закоченели от холода, и она почти не чувствовала их. Все, чего она сейчас хотела, – это продолжать, пойти в город и снимать все те сокровища, о которых она уже знала. Но ее охватили сомнения. Она не могла так просто пойти гулять по городу на весь день и оставить Олли одного.

Меган застонала от несправедливости и с печалью посмотрела на левый берег. Она отчетливо вспомнила причину, почему не стала продолжать тот первый поцелуй с Олли много месяцев назад – бойфренды всегда встают на пути к мечте. Как можно отдаться вдохновению, когда ты привязана обязательствами и договоренностями? Однажды она уже поверила, что можно иметь и то и другое, и посмотрите, чем это закончилось. Слезами, завистью и разрушением. Нет уж, если она собирается идти дальше как профессиональный фотограф, то должна быть готова полностью отдаться этому. Полумеры здесь не сработают. И в любом случае, если последние пара часов и научили Меган чему-то, то только тому, что чувство, которое пришло к ней на мосту, она хотела бы испытывать каждый день. Отношения всегда будут этому мешать, она точно знала.

Колокола стихли, но в звенящей тишине, что последовала за звоном, Меган начала различать звуки обычной жизни – открывающаяся дверь машины, звук штор на окнах, включенное радио. Прага начала просыпаться, и волшебное чувство уединения растаяло. Меган нужно было возвращаться к Олли.

– Зачем ты позволила мне заказывать текилу? Зачем?

Олли говорил через дверь ванной, где находился с тех пор, как она вернулась.

– А я себя прекрасно чувствую, – радостно сообщила она. Это было не совсем правдой. Проснулась она с жуткой головной болью, но холодный воздух ее быстро исцелил.

– Ненавижу тебя, – простонал он.

А она рассмеялась, чувствуя облегчение, что он снова в дружеском, а не романтическом настроении.

– Думаю, нам надо подняться на крепость сегодня, – крикнула она, снимая джемпер и переодеваясь в более толстый свитер. – Можем пойти через парк – прогулка тебе сейчас будет полезна.

– Да, конечно, – последовал ответ.

– Ну, это то, что я сегодня планирую, а ты решай сам – присоединяться или нет.

Повисла тишина, и Меган начала сомневаться, не слишком ли далеко она зашла.

– А я разве больше не босс? – наконец произнес он, голос звучал не совсем искренне.

– Ты потерял эту должность вчера, – сообщила она. – Несколько кружек пива в семь утра в аэропорту, текила в баре…

– Не произноси это слово!

– Текила, текила, текилаааааа, – запела она, подойдя как можно ближе к двери.

Олли застонал и стукнул по дереву.

– Я иду вниз, на завтрак, – сказала она, положив фотоаппарат в кофр и бережно застегнув. – Ты придешь?

– Хорошо.

Она вздохнула.

– Не бурчи. Обещаю, ты сразу почувствуешь себя лучше на улице.

Она не расслышала ответ, но, похоже, это было что-то между ругательством и стоном. Господи, он действительно страдает. Надо подбодрить его сегодня.

– Доброе утро!

Это была Хоуп, на этот раз вместе со своим бойфрендом. Он тоже был немного зеленоватым, заметила Меган, когда пожала его руку и присоединилась к ним за столиком.

– Софи берет себе штрудель, – сказала Хоуп, показывая на шведский стол, где стояла невысокая девушка, которую Меган вчера вечером видела в баре.