Год в поисках "Ва". История одной неудавшейся попытки стать настоящей японкой

Вечером Рэндзан садится во главе стола, а полдесятка учеников наперебой берутся наполнять его стакан саке, да так, что напиток льется через края. Учитель — идеальный хозяин вечеринки: сумел уговорить студентов из Фукуока станцевать знаменитый танец Цветов, а самую робкую девочку — спеть караоке. Заметив, что кое-кто не пьет, он приказывает наполнить стаканы. Слово хозяина — приходится пить.

Но стоит Рэндзан выйти из комнаты, как по ней пробегает поток. Ученики постарше, в деловых костюмах, переговариваются на приглушенных тонах: этот Рэндзан… какой высокомерный… он индивидуалист, принимает решения, не спросив у группы… Те самые подхалимы, что только что соревновались за право сидеть с ним за одним столом, смеялись над его шутками, купались в лучах его обаяния, после ухода учителя тут же заговорили так, как того требуют их одинаковые серые костюмы, одинаковые прилизанные прически. Шепот не затихает. Рэндзан смеется и пьет саке. Ему все равно.

По окончании семинара ансамбль укладывает барабаны, и мы едем к северу, в Аомори, 12 часов на автобусе. Рэндзан устраивает одному из барабанщиков энергичный массаж, кладет ноги на плечо Юка и засыпает. Я вспоминаю ее слова: «Он мне как отец. Он моя семья». Уверена, если бы Юка забеременела, не будучи замужем, Рэндзан бы без колебаний взял ее с ребенком к себе. Если бы кто-то из барабанщиков попал в аварию и стал инвалидом, он заботился бы о нем до конца жизни. Подопечные учителя могут рассчитывать на заботу и неразрывную дружбу — взамен требуется лишь абсолютное повиновение.

Барабанное шоу похоже на сказку: 200 цветных прожекторов, барабаны стоимостью 400000 долларов, вырезанный из дерева дракон со сверкающими глазами и паром изо рта и даже шоу фокусников в перерыве. Зрители в основном старшего возраста. Поднимается занавес, все вежливо хлопают. Барабанная дробь прокатывается по залу подобно гигантской пенной волне. Зрители машинально притопывают ногами и кивают головами. Их привлекает не красивый ритм, не удивительное мастерство, а сами барабанщики, которые, кажется, получают от игры огромное удовольствие. Вспышки прожекторов освещают перекатывающиеся мускулы Рэндзан. На его лице широкая и абсолютно искренняя улыбка. Даже зубы сияют люминесцентно-белым, точно подсвеченные изнутри. Когда затихает эхо последних ударов, раздаются громовые аплодисменты. Рэндзан раскидывает руки, принимает букеты и бутылочки с саке как заслуженную награду. Наконец занавес опускается, но я все же успеваю взглянуть на маленького мальчика лет семи в первом ряду. Его глаза полны восхищения и прикованы к высокой фигуре в центре сцены.

Зрители покидают зал помолодевшими на 20 лет. Их шаг легок и пружинист, спина прямая. Они идут чуть ли не вприпрыжку.

Рэндзан-сан не свойственна скромность, чисто японское стремление к самоуничижению, — он во многих отношениях вообще не похож на японца. Но именно в этом секрет его обаяния. Он — воплощение всего, что не может позволить себе среднестатистический японец. И пусть завтра эти среднестатистические японцы проснутся, наденут свои серые костюмы, сядут в электричку и поедут на работу. Сегодня у них еще есть время помечтать.

Вскоре после представления я прощаюсь с Юка. Пусть мы знакомы совсем недавно, но за это время я успела узнать о ней не так уж мало: она ужасно водит, может выпить больше, чем трое мужчин, вместе взятые, и если понадобится, отдаст последнюю иену незнакомому человеку на улице. Это она залечила трещины, из-за которых вся моя жизнь грозила расколоться. Уже через 5 минут после знакомства с Юка я готова была бросить все и переехать в ее маленькую деревню в горах. За эти 3 недели я словно снова побывала дома. Теперь пора уезжать, и у меня разрывается сердце.

Глава 13

Измученные Танака возвращаются после 3-недельного путешествия по Европе. Они очень рады, что больше не нужно осматривать никакие достопримечательности. В итальянской программе было слишком много замков, и все на вершинах холмов, на которые приходилось утомительно долго подниматься. Туалета в Испании отвратительно грязные. Через 4 дня после начала путешествия все трое ужасно простудились. И все потолстели на 5 фунтов от ужасно жирной европейской еды.

Юкико немедленно сажает всех на жесткую диету и записывается на срочный прием к хиропрактику. Тот колет ей палец, берет каплю крови и рассматривает ее под микроскопом, после чего со скорбным видом заявляет, что у нее в крови плавают бактерии и грязь. И все потому, что толстая кишка функционирует неправильно. Что же он ей прописывает? Какой-то пакетик с белым порошком. Узнав цену, я чуть не падаю в обморок. Порошок впоследствии оказываете обычным соевым крахмалом.