Год в усадьбе

Влюбился — смерть! Красавица? Нимало.Жердинка смуглая, пятнадцать лет.Но взор, повадка, бровь углом… Да нет,не рассказать. Ну, бес. А уж плясала!Сорвется — вихрь, запляшет белый свет.Плывет, горит. Вот кружится, вот сталаи прыг на стол — и каблучком удалоотстукивает трели кастаньет.А то раздета, бубен, — ишь сноровка! —танцует голая. И грех, и стыд,какой любви мужчинами не сулит:Вся выгнется и грудью шевелит

и бедрами поводит этак ловко.Дурная, сударь, истинно чертовка!

VI. «Наш парусник грузился понемногу…»

Наш парусник грузился понемногу,когда задул попутный нам зюйд-вест,и капитан решил: немедля в Брест.Для храбрости глотнув маленько грогу.Простились. Да… Она сняла свой крести мне надела с клятвой на дорогу.А я клялся — себе, и ей, и Богу —вернуться через год из дальних мест.Разбойничьей послушные примете,

мы снялись в ночь. И вот уж, на рассвете(с брам-реи вдаль глядел я), смутным сномказался порт в тумане золотом,а там — и отмель, и рыбачьи сети,и словно кто-то машущий платком.

VII. «И что ж? Ровненько через год, в Июне…»

И что ж? Ровненько через год, в июне,до одури любви изведав плен,я бросил бриг у гибралтарских стени к Бахии приплыл-таки — на шхуне.Да, молодость, — чего не дашь взамен.Как я был горд и счастлив накануне!

А за год-то в моей морской фортунепроизошло довольно перемен:и денег прикопил, и стал матросом,не юнга, чай, — большим, густоволосым(мне было прозвище «Кудрявый гусь»)и, кажется, не слишком тонконосым.Я так мечтал: посватаюсь, женюсьи фермой где-нибудь обзаведусь.

VIII. «Знакомые места! Живым манером…»

Знакомые места! Живым манером —к отцу, тореро. След простыл. Беда!Я начал поиски: туда, сюда,

в таверны, к рыбакам, в притон к мегерам.Один ответ: весной сбежала. Да!Не то с заезжим русским офицером,не то с другим каким-то кавалером, —в Европу, в Азию, невесть куда.Ах, сударь, тут, уединясь в сторонку,я понял, что любовь и злость точь-в-точьодно… Ведь я любил, любил девчонку,а в мыслях: вот схватить бы, истолочь,да в море вышвырнуть, как падаль, прочь!И кулаком грозился я вдогонку.

IX. «Но время лечить все: рубцы от ран…»