Годовые кольца истории

Несомненно, взаимные набеги правителей Элама и Двуречья нанесли этим странам ущерб гораздо больше того, который они понесли от всех нападавших на них “варваров”. Но урок не пошел впрок: как только в середине 8 века Эламское царство возродилось после очередной эпохи распада и усобиц, его правители опять вступили в борьбу за передел Месопотамии. Борьба эта затянется на целый век и кончится полным разгромом Элама войсками ассирийского царя Ашшурбанапала (владельца знаменитой библиотеки). И хотя Ассирия лишь на тридцать лет переживет эту свою последнюю победу, но среди ее победителей уже не будет эламитов. Территория Элама войдет в состав Мидии, а чуть позже станет оплотом нового “варварского” народа персов.

Итак, Ассирия, Элам и Урарту самые заметные державы Передней Азии оказались в тупике. Агрессивные цари и жрецы-консерваторы способны претворять в жизнь лишь доктрины, изобретенные полтора тысячелетия назад в эпоху становления царской власти, жреческой иерархии и рабовладельческого хозяйства. Одеяния той поры были сшиты “на вырост”, их хватило надолго, но теперь они стали смирительной рубашкой для развившегося социума. Это очень заметно по литературе: царские анналы переполнены бахвальством удачливого вояки-грабителя, а гражданские тексты пропитаны глубоким пессимизмом. Мир полон зла, люди перестали быть братьями, правители жестоки и несправедливы, и ничего тут не поделаешь, ибо даже боги безразличны к людским страданиям…

Эти тезисы давно стали расхожей истиной на берегах Евфрата, Тигра, Нила. Повсюду воцарилась апатия – только редкие пророки вопиют в пустыне. Кто они, чему учат?

Вот самый известный из них, современник Гомера - Исайя. Небогатый столичный житель мелкого Иудейского царства, он не был гением; но он обладал здравом смыслом и политическим чутьем просвещенного горожанина, а сверх того – был интеллигентом и гуманистом. Он не мог жить растительной жизнью обывателя и не хотел стать хищником-царедворцем, ему “больна была чужая боль”; все это сделало его оратором и писателем. В иной обстановке Исайя мог бы стать вождем народного восстания или влиятельным реформатором; но в условиях социального застоя ему выпала участь Кассандры и доля юродивого, ибо его сограждане еще не так бедствуют, чтобы слушать пророка с надеждой, и уже не так процветают, чтобы слушать его с любопытством.

Призывы любить ближнего, усмирять притеснителей, защищать вдов и сирот выслушиваются со скептической усмешкой. Советы не дразнить грозную Ассирию повисают в воздухе, а предсказания грядущих времен – когда народы перестанут воевать и перекуют мечи на орала – звучат, как бредовая выдумка. Социальная ситуация безвыходна - то есть, естественный выход из нее никого не устраивает, а найти иной реальный выход никто не умеет.

“Царство, разделившееся внутри себя, скоро погибнет!”; “Горе городу крови, что весь полон обмана и грабежа!” - таков прогноз пророков, и он вскоре сбудется в сердце Ближневосточного узла древнейших цивилизаций Земли.

Но на периферии этого узла ситуация иная, и лучший пример тому восточный берег Средиземного моря. Здесь передвижение варварских народов на рубеже 2-1 тысячелетий до н.э. пронеслось как ураган; население почти полностью сменилось – но вскоре древняя цивилизация расцвела в новых руках, изрядно обогатившись при этом. Семитоязычные кочевники – арамеи привели сюда впервые прирученного ими одногорбого верблюда, а сами быстро освоили земледелие, мореплавание и кораблестроение, переняли в приморских городах изобретенную там великую новинку – алфавит.

Любопытно, что “старые” народы Месопотамии, хорошо осведомленные об этом изобретении, так и не сумели приспособить его к своей традиционной письменности. В итоге ассирийский царь диктует свои указы сразу двум писцам – ассирийцу и арамею. Первый записывает их по-аккадски иероглифической клинописью, а второй по-арамейски – пользуясь финикийским алфавитом, который пока состоит из одних согласных букв; но в семитических языках, где основной смысл слова передается набором согласных, это не создает больших неудобств. Ясно, к чему приведет такая конкуренция: арамейский язык скоро вытеснит аккадский из деловой переписки, а затем и из разговорной речи. Все позднейшие письменности Евразии прямо или косвенно произойдут из древнефиникийского алфавита, распространяемого в 8 веке до н.э. арамеями и греками.