Годы странствий

Тихо, грустно и безгневноТы взглянула. Надо ль слов?Час настал. Прощай, царевна!Я устал от лунных снов.Ты живешь в подводной синиПредрассветной глубины,Вкруг тебя в твоей пустынеРасцветают вечно сны.Много дней с тобою рядомЯ глядел в твое стекло.Много грез под нашим взглядомРасцвело и отцвело.Всё, во что мы в жизни верим,Претворялось в твой кристалл.Душен стал мне узкий терем,Сны увяли, я устал…Я устал от лунной сказки,Я устал не видеть дня.Мне нужны земные ласки,

Пламя алого огня.Я иду к разгулам будней,К шумам буйных площадей,К ярким полымям полудней,К пестроте живых людей…Не царевич я! ПохожийНа него, я был иной…Ты ведь знала: я — Прохожий,Близкий всем, всему чужой.Тот, кто раз сошел с вершины,С ледяных престолов гор,Тот из облачной долиныНе вернется на простор.Мы друг друга не забудем.И, целуя дольний прах,Отнесу я сказку людямО царевне Таиах.

Весна 1905

Париж

«Если сердца горит и трепещет…»

Если сердце горит и трепещет,Если древняя чаша полна… —Горе! Горе тому, кто расплещетЭту чашу, не выпив до дна.В нас весенняя ночь трепетала,Нам таинственный месяц сверкал…Не меня ты во мне обнимала,Не тебя я во тьме целовал.Нас палящая жажда сдружила,В нас различное чувство слилось:Ты кого-то другого любила,И к другой мое сердце рвалось.Запрокинулись головы наши,Опьянились мы огненным сном,Расплескали мы древние чаши,Налитые священным вином.

1905

Париж

«Мы заблудились в этом свете…»

Мы заблудились в этом свете.Мы в подземельях темных. МыОдин к другому, точно дети,Прижались робко в безднах тьмы.По мертвым рекам всплески весел;Орфей родную тень зовет.И кто-то нас друг к другу бросил,И кто-то снова оторвет…Бессильна скорбь. Беззвучны крики.Рука горит еще в руке.И влажный камень вдалекеЛепечет имя Эвридики.

Весна 1905

Париж

ЗЕРКАЛО

Я — глаз, лишенный век. Я брошено на землю,Чтоб этот мир дробить и отражать…И образы скользят. Я чувствую, я внемлю,

Но не могу в себе их задержать.И часто в сумерках, когда дымятся трубыНад синим городом, а в воздухе гроза, —В меня глядят бессонные глазаИ черною тоской запекшиеся губы.И комната во мне. И капает вода.И тени движутся, отходят, вырастая.И тикают часы, и капает вода,Один вопрос другим всегда перебивая.И чувство смутное шевелится на дне.В нем радостная грусть, в нем сладкий страх разлуки…И я молю его: «Останься, будь во мне, -Не прерывай рождающейся муки»…И вновь приходит день с обычной суетой,И бледное лицо лежит на дне — глубоко…Но время, наконец, застынет надо мной,И тусклою плевой мое затянет око!

Лето 1905

Париж

«Мир закутан плотно…»