Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов

 Вернувшись к автомобилю, Игорь бросил папку на пассажирское сидение, сел за руль и медленно поехал по улице. Дом Ряскиных, рубленый из брёвен, обшит вагонкой и обнесён по периметру высоким деревянным забором. Окраина она и есть окраина, у хозяев, что покрепче живут, завсегда высокие заборы, потому как неспокойно на окраинах. Так, вот он восемьдесят пятый, Никон, съехав на обочину, притормозил. Дом № 85 рубленый из брёвен, ничем не обшитый, четыре окна в улицу. Ставни и рамы, покрыты чешуёй из облупившейся краски. Штакетник палисадника опутан колючей проволокой, пара кустов черёмухи. Высокие покрытые ржавчиной железные ворота, неоштукатуренный, сложенный из шлакоблоков гараж. Железные ворота гаража, тоже покрыты толстым слоем, благородной ржавчины. Да, здешний хозяин миллионами рублей, похоже, не ворочает? Выходя из машины и направляясь к воротам, подумал Никон. Подойдя к калитке, опер на несколько секунд замер, стараясь на слух определить, что, происходит по ту сторону ворот? Во дворе равномерно гудел, какой-то агрегат. Звук работающей техники, был незнаком. У – ух, протяжно вздохнул и прекратил свою работу, неведомый аппарат. Никон, постучал кулаком по железу. Во дворе, что-то брякнуло, послышались торопливые шаги. Сейчас увижу змеиную харю, подумал оперативник. В следующий миг калитка широко распахнулась. Уже приоткрыв рот и собираясь выбросить вперёд левую руку с красной книжицей, и строгим предупреждением, милиция, Никон, вдруг замер, растерялся и слегка смущенный отступил на полшага назад. В серых комнатных шлёпках, джинсовой юбке и белой мужской рубашке, перед Игорем стояла Мила Йовович. Между молодыми людьми, возникла и повисла неловкая, продолжительная пауза.

– Я, это тут поэтому, э. А, да. А, Семён дома, а?

Наконец-то нашел что сказать, растерявшийся опер. То, что, Никон растерялся, было неудивительно, ведь он являлся тайным поклонником знаменитой актрисы.

– Семён Александрович в отъезде. Вы по какому вопросу?

Голос у Милы, оказался очень даже приятным и милым как сама Мила.

– Позвольте, представится. Никонов Игорь Леонидович. Мне необходимо, поговорить с Семёном Александровичем по одному очень деликатному вопросу. Что несу, что несу? Чёрт его знает, чего несу? Змея Шнура, вдруг по имени отчеству величаю. Э браток – оперок, да ты никак поплыл? В руки, возьми себя в руки, мысленно пытался, наставить и настроить себя на привычный рабочий лад, Игорь. Настроится, не получалось, на лице непроизвольно, расплывалась идиотская улыбка.

– Конева Елена Евгеньевна, можно просто Лена. Семён Александрович в Иркутск уехал, когда будет обратно, неизвестно. Вы из милиции?

– Да. Я, сотрудник милиции, уголовный розыск. А как вы об этом догадались?

Протягивая удостоверение, осведомился опер, он заметил, что при слове милиция, по лицу девушки скользнула, лёгкая едва заметная тень. Вот и вся прелюдия. Романтическая дымка, не успев, окутать молодых людей, спала и рассеялась, при слове милиция. Не любят наши люди, с милицией знакомится, даже когда ни при делах, а уж когда милиция в дом приходит, так и подавно. Никон, с сожалением вздохнул, желание улыбнутся красивой девушке, куда-то ушло.

– Зачем, догадываться? Я, работаю медсестрой в районной больнице, хирургическое отделение. Вы, месяц назад на 9 мая к нам в отделение, паренька привозили с ножевым ранением. Там мы с вами и виделись. Вернее сказать, я вас видела из окна второго этажа.

– Лена, мне необходимо поговорить с вами, дело серьёзное, вполне возможно, что оно касается вашего супруга.

– Проходите, поговорим. Но имейте в виду, по поводу своего мужа, я с вами говорить не буду, по той простой причине, что мужа как такового у меня нет.

Отступив в сторону, хозяйка лёгким жестом руки, пригласила визитёра пройти во двор.

 Разговор продолжился за столом на застеклённой веранде, пристроенной к летней кухне. Кухня, рубленная из бруса, примыкала к торцевой стене гаража и выходила фасадом в большой огород.

– Лена, вы сказали, что не замужем, в таком случае кем вам приходится, Шнуров Семён Александрович?

Присаживаясь за стол, задал вопрос Игорь.

– Хорошим знакомым. Я, снимаю комнату в его доме.

При словах девушки, хорошим знакомым. По душе молодого человека, прокатилась волна лёгкого восторга. Знакомым, всего лишь знакомым. Надо же так? Неужели так бывает? Устав от бесконечных поисков, той одной, единственной и неповторимой вот так просто, по работе, постучал кулаком в железную, ржавую дверь…

– Игорь с вами всё в порядке?

– Да, да. Извините, я немного задумался.

– Так, что вас интересует?

– Признаюсь честно, ещё полчаса назад, я понятия не имел о существовании Шнурова Семёна Александровича. Вы его по имени отчеству величаете, сколько ему лет?

– Ему, тридцать восемь лет.

– Тридцать восемь, это не много, на шесть лет постарше меня будет. Ну, а коли так, то давайте его, между собой Семёном звать, по крайней мере, за глаза. Думаю, Семён не обидится?

– Думаю, да.

– Скажите. Кто ещё помимо вас и Семёна проживает в этом доме?

– Вчетвером мы здесь проживаем, я, Семён, кот Кеша и пёс Ричь.