Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов

– Сделаем товарищ майор.

Ржавый обернулся назад.

– Карлыч, командуй здесь, я пошел.

Поднявшись наверх, майор присел за стол напротив следователя. Облокотившись на спинку стула, Марат сидел в пол оборота к столу и что-то быстро писал в блокноте. На гладко выбритой голове следователя, играли солнечные блики, густые, тёмные брови, взлетев, замерли в верхней точке, сложив на лбу причудливую гармошку из морщин. Смуглое лицо Марата застыло в напряжении, казалось, ещё мгновение и неподвижный взгляд чёрных глаз прожжет лист бумаги.

– Ух, всё.

Облегченно выдохнув, следак бросил на стол ручку и, развернувшись, откинулся на спинку стула.

– Что, Станислав Петрович? Что – то не так?

Блеснув двумя рядами золотых зубов, поинтересовался следователь.

– Марат, ты, зачем под мойку окатался?

– Да, так. Имидж решил поменять.

– Тебе, если не ошибаюсь двадцать девять лет?

– Ну, да двадцать девять.

– Ты, это Марат. Волосы отрасти, и золото на металлокерамику поменяй. А то, этот имидж тебя лет на пятнадцать старит, да и по улицам в таком виде ходить небезопасно. Местные гопники могут попутать с лицом кавказкой национальности. Где, я потом твои зубы догонять буду?

– Да, Станислав Петрович, вы правы, это я уже осознал, что с имиджем перебор вышел.

Марат, прихлопнул ладонью по столу.

– Станислав Петрович, это дело завтра по любому в прокуратуре будет. Ваша группа по тяжким делам работает, так что берите всё в свои руки, командуйте людьми. Моё дело сами знаете маленькое, схему составить, улики зафиксировать да протокол накатать.

В кухне загрохотало, в зал вошел долговязый лейтенант, отдал честь, пояснил.

– Мы за трупом.

– Сюда, проходим.

Высунувшись из люка, махнул рукой Андрей Карлович. Лейтенант, за ним два мужичка с помятыми лицами и большим, чёрным полиэтиленовым пакетом, спустились в подпол. В подполье началась суета, шуршание пакета, приглушенная ругань.

– Куда, куда, да что ты, в самом деле? Что ты как неживой? Сюда подверни. Вот так.

Доносился снизу басистый голос Андрея Карловича отдававшего распоряжения, труповозам. Прошло минут пять, прежде чем в люке показалась голова лейтенанта, выбираясь наверх он, тянул большой, чёрный сверток, снизу кряхтя ему, пособляли мужики. Вытянув и положив страшный свёрток на пол, лейтенант, отдуваясь, вытер рукавом лоб. Поднявшиеся следом мужички подхватили на руки свёрток и, быстро перебирая ногами, вынесли скорбный груз во двор. Во дворе вскрикнула и запричитала женщина. Последним подполье покинул Андрей Карлович со своим чемоданчиком, чтобы кто, ненароком не навернулся вниз, люк на время закрыли.

Ржавый достал мобильный телефон, в записной книжке отметил рабочий номер телефона судмедэксперта Валиева и нажал клавишу вызова, городской морг находился в пяти минутах ходьбы, на соседней улице.

– Алло, Рашид Геннадьевич привет, Ржавый говорит. Признаюсь, не ожидал на рабочем месте застать, как- никак выходной день.

– Какой ещё выходной, среда средина недели.

– А, ну да, да, понимаю дома скучно, делать нечего, понимаю. Рашид Геннадьевич, к вам сейчас одного расстрелянного привезут.

– Кого опять расстрелял Станислав?

– Ну что вы, Рашид Геннадьевич, в нашей конторе давно никого не расстреливают. Рашид Геннадьевич, будь добр обработай его, вне очереди.

– Что, что-то серьёзное?

– Да, очень серьёзное дело.

– Хорошо, договорились.

– Бывай.

Ржавый выключил телефон.

– Дядя Рашид, трезвый?

Поинтересовался Марат.

– Да, какой там трезвый, из трубки перегаром несёт, день недели перепутал, они там в морге совсем оборзели. На прошлой неделе зашел к ним за бумагами, по делу о драке в парке, в анатомичку заглянул, на столе гроб стоит в гробу пьяный санитар лежит, лежит чертила и курит.

– Им Станислав Петрович порядки не писаны, на всю округу один судмедэксперт. В железнодорожной больнице морг есть, а толку мало, все криминальные трупы через городской морг проходят, без Рашида никуда.

– Чертовы алкаши, они там, в морге совсем запились. Спросил на хрен так много пить а, они мне в ответ, издержки производства, работа, у нас вредная без водки никак нельзя.

– Хлор, бляха какой паскудный вонючий, надо хоть форточки открыть.

Ходя от окна к окну и щелкая шпингалетами, выругался Никон.

– Гоша с соседями побеседовал, до уборной пошел, придёт доложиться.

– Всем привет кого не видел.

В зал вошел и плюхнулся на диван, невысокий, темноглазый крепыш, напарник Никона, лейтенант Георгий Дмитриевич Шаров. Шаров, в свои двадцать семь лет, успел дважды повоевать на Северном Кавказе. За борьбу с терроризмом, правительство России наградило Георгия, орденом Мужества. Духи при раздаче наград про лейтенанта тоже не забыли, и навесили на его левую скулу, рваный осколочный шрам, размером с пятирублёвую монету.

– Ну, как Георгий приняли?

– Кого приняли, Станислав Петрович?

– Доклад твой, в уборной приняли?

В зале грохнул взрыв смеха. Проходившая мимо дома по тротуару соседская бабка, испуганно глянув на окна, крестясь, поспешила прочь.

– Ладно, посмеялись и будя. Георгий что по соседям?