Гогенцоллерны. Характеристика личностей и обзор политической деятельности

Два детища политики Гогенцоллернов — финансы и администрация — находились в разложении уже через каких-нибудь 10 лет после смерти Фридриха II. Не лучше обстояло дело и с третьим, и притом самым любимым детищем этой политики — войском. Фридрих Вильгельм II не уделял войску того внимания, что его предшественники; численный рост его войска, несмотря на то, что при Фридрихе Вильгельме II население получило новый колоссальный прирост от разделов Польши, почти прекратился, — и оно за все царствование увеличилось только на 35 тысяч человек; для большего увеличения у казны не хватало денег. Нужно припомнить, что царствование Фридриха Вильгельма II совпало с французской революцией, когда в Европе вооружалось все, что могло, когда военные бюджеты всех европейских держав росли со сказочной быстротой, новые колоссальные армии французской республики уже стучались в двери прусского государства. Оставаться беспечным в такое время значило не только отказываться от воинственных традиций всей гогенцоллернской политики, но и обрекать Пруссию на полный разгром. Последствия этого дали себя знать уже при самом Фридрихе Вильгельме II. На первый взгляд может показаться, что внешняя политика Фридриха Вильгельма II была не менее удачна, чем политика его предшественников: те земли, которые Пруссия захватила по второму и третьему разделам Польши, не только сами по себе были очень значительны, но и сократили линию прусской границы, включив в состав Пруссии тот острый клин польских владений, который отрезал Силезию от Западной и Восточной Пруссии. Но за этим действительно крупным территориальным приобретением скрывается очень неблагоприятная дипломатическая ситуация, в которой Пруссия оказалась к концу царствования Фридриха Вильгельма II. Во-первых, Пруссией в течение этого царствования было совершенно утрачено значение руководящей державы внутри Германии. Одним из главнейших успехов Фридриха II в области внешней политики было то, что он своими войнами с Австрией доказал, на каком шатком основании были построены притязания Австрии на первенство в Германии. Семилетняя война была, в сущности, первым шагом к объединению Германии под главенством Пруссии, первым толчком к исключению Австрии из германского союза. Мало этого, Фридриху II удалось не только доказать, что Австрия слаба, но и выставить себя в качестве защитника мелких немецких государств от покушений на их самостоятельность со стороны Австрии. В конце его царствования Австрия дважды (в 1778–1779 гг. и в 1784–1785 гг.) пытались присоединить к себе баварские владения и каждый раз должна была отступать от этого намерения под влиянием решительного противодействия со стороны Фридриха II. В последний раз (в 1785 г.) он даже организовал «союз князей» Германской империи для защиты «немецкой свободы» в том специфическом смысле этого слова, какое оно имело в то время, т. е. для защиты княжеской самостоятельности и независимости. Правда, в то же время он сам под шумок захватил южнонемецкие маркграфства — Байрейтское и Ансбахское, — но сделано это было с согласия их последнего владельца и не помешало Фридриху по-прежнему выставлять себя защитником мелких государств от Австрии. Как бы то ни было, при Фридрихе II популярность Пруссии среди второстепенных немецких княжеств была очень велика, и на нее, а не на Австрию обращались взоры всех немцев в тех случаях, когда затрагивались общие германские интересы. При Фридрихе Вильгельме II значение первенствующего в Германии государства снова отходит к Австрии. Австрия, а не Пруссия выступила в роли застрельщика в борьбе против революционной Франции; Пруссия вела борьбу против Франции очень неохотно, так как ее внимание в то время было всецело поглощено польскими делами, и при первом удобном случае заключила с Францией мир (Базельский, 1795 г.), предавая, в сущности, этим всю Германию на произвол французских победителей. Значение этого мира заключалось не столько в том, что Пруссия была вынуждена отдать Франции свои левобережные владения, сколько в том, что заключение его знаменовало собой фактический отказ Пруссии от великодержавной политики, от руководящей роли в Германии; мало этого, немцы могли видеть в этом мире даже и измену общенемецкому делу, так как Пруссия соглашалась на уступку Франции всей левобережной Германии и за это в тайных статьях договора выторговывала для себя компенсации за счет других германских княжеств. Благодаря этому миру Пруссия сама изолировала себя внутри Германии, лишала себя того выгодного положения защитницы мелких княжеств, в которое ее поставила политика Фридриха II.