Гоголь в жизни

Несвоевременность такой книги была очевидна. Но она, как за пять лет до этого "Мертвые души", способствовала, дальнейшему становлению общественного самосознания, поляризации общественных сил. "Выбранные места..." послужили мощным катализатором общественного процесса. Те общественные тенденции, которые рождались спорами западников, славянофилов, либералов, консерваторов, радикалов, благодаря сочинению Гоголя интенсифицировались. Книга заставила русскую интеллигенцию точнее определить свое место во все заметнее расслаивавшемся обществе. Особенно сильно способствовало этому знаменитое зальцбруннское письмо Белинского к Гоголю, которое разошлось по России в списках.

Неудача "Выбранных мест..." обескуражила Гоголя. В ответном письме Белинскому он говорит о возвращении на родину как необходимом условии дальнейшего творчества, а 2 декабря 1847 г. пишет Шевыреву: "Я очень соскучился по России и жажду с нетерпением услышать вокруг себя русскую речь..." (т. 13, с. 397-398). Но путь домой лежал через Палестину, куда Гоголь отправился поклоняться гробу Господню. {621}

1 Самому Никитенко Гоголь писал: "Что касается до существа книги в отношении цензуры, то я совершенно спокоен, уверен будучи с одной стороны-в вашей благосклонности, а с другой стороны - в безвинности самой книги, при составлении которой я сам был строгим своим цензором, что вы, я думаю, увидите сами" (т. 13, с. 93). Однако надежды Гоголя на благосклонность к нему Никитенко не оправдались. Плетнев, занятый изданием книги Гоголя, писал Шевыреву: "Печатание писем Гоголя встречает препятствия на каждом шагу. Никитенко по месяцу держит небольшие их тетрадки, высылаемые Гоголем постепенно. В первой тетради было два письма о церкви нашей и духовенстве. Цензор духовный на них надписал: нельзя пропустить, ибо у сочинителя понятия о сих предметах конфузны. Я принужден был обратиться к графу Протасову (обер-прокурор Синода.- Э. Б.), который предложил Синоду решить мое дело. Синод, за исключением нескольких фраз, все пропустил. <...> Во второй тетради Никитенко вовсе исключил три письма" (Материалы и исследования. Т. 1. С. 164). Кроме того, Никитенко запретил также статьи "Страхи и ужасы России" и "Занимающему важное место", а статьи "О лиризме наших поэтов", "О театре, об одностороннем взгляде на театр и вообще об односторонности" и "Исторический живописец Иванов" подверг цензурным искажениям.

2 Письмо Гоголя явилось ответом на "Письма Н. Ф. Павлова к Н. В. Гоголю по поводу его книги "Выбранные места из переписки с друзьями", опубликованные в № 28, 38 и 46 "Московских ведомостей" за 1847 г. и перепечатанные "Современником" в книгах 5 и 8 за 1847 г. Письма эти явились резкой критикой взглядов, высказанных в "Переписке...". В частности, Павлов, писал: "Книга ваша есть плод потребности человека, но потребности, искаженной таким странным образом, что нельзя узнать даже ее первоначального вида. <...> Нет ни малейшей трудности указать на добро и зло; но трудно настроить душу к гневу и любви, которых вы справедливо советуете кому-то молить у бога. В этом-то смысле искусство, рассматриваемое с наставительной точки зрения, выше многих поучений и "Мертвые души" выше ваших писем. Все поучает человека: искусство, наука, жизнь, и часто всего менее поучают поучения. Обязанность писателя-художника ограничивается художеством: напишет он произведение, проникнутое художественной истиной, его дело сделано" (Павлов. С. 294, 309).

3 Это письмо Щепкину, как и предыдущее к Шевыреву, написано 24 октября 1846 г. В них Гоголь хлопочет о новом (несостоявшемся) издании "Ревизора", в которое вошли бы "Развязка Ревизора", и о постановке "Ревизора" вместе с "Развязкой". В "Развязке Ревизора" в художественно-аллегорической форме Гоголь пытался воплотить идеи, близкие тем, какие он высказал в "Выбранных местах...".

4 Письмо Плетневу Аксаков написал 20 ноября 1846 г.: "Вы, вероятно, так же, как и я, заметили с некоторого времени особенное религиозное направление Гоголя. <...> Вы, верно, получили "Предуведомление" к 4-му или 5-му изданию "Ревизора" и также новую его "Развязку". Все это так ложно, странно и даже нелепо, что совершенно непохоже на прежнего Гоголя, великого художника. <...> Если вы, хотя не вполне, разделяете мое мнение, то размыслите, ради Бога, неужели мы, друзья Гоголя, спокойно предадим его на поругание многочисленным врагам и недоброжелателям. <...> Итак, мое мнение состоит в следующем: книгу, вероятно, вами уже напечатанную, если слухи об ней справедливы, не выпускать в свет ("Выбранные места...".- Э. Б.), а "Предуведомление" к "Ревизору" и новой его развязки совсем не печатать; вам, мне и С. П. Шевыреву написать к Гоголю с полною откровенностью наше мнение" (Аксаков С. Т. История. С. 160). {622}

5 Н. М. Языков скончался 7 января 1847 г.