Голая агрессия

Удрав подальше от места преступления, Паша на свету полюбовался слепками, сделанными в обычном пластилине, купленном в хозмаге.

– Все будет нормально, мужики, главное – не нагреть!

Действительно, на следующее утро лыбящийся Паша мотал в руках парочкой ключиков.

– Дело стремное, за работу с каждого по стольнику. Я уже отдал свои бабки.

Ни Сереге, ни Юрке не хотелось раскошеливаться, но полдела вроде как осилили. Паше пообещали возместить затраты при первой же возможности.

К десяти они уже были около Дворца спорта. В дверях маячил человек в камуфляже.

– Как будем проходить? – Юра нервничал больше всех. – Они же нас засекут!

– Перестань! – одернул Серега. – Играем своих парней: идем писать.

Охранник недовольно уставился сквозь стекло на стучащуюся в дверь троицу.

– Вам чего? – «Камуфляж» высунулся на улицу.

– Слушай, брат, дай отлить. – Паша хлопнул себя влегкую по ширинке. – Пиво сейчас из ушей пойдет!

– Че всем, что ли?

Серега протянул ему десятку.

– Предположим, у вас здесь платный туалет.

Их впустили внутрь, а они не забыли сказать «спасибо», каждый по три раза.

Ни в туалете, ни в коридоре никого не оказалось. Паша бросился к ящику с инструментами, а Юра с Серегой пошли открывать окна в туалете.

Юра вылез на улицу через окно и стал ждать, когда ему спустят краденое. Они заранее договорились увести только один небольшой синтезатор и, по возможности, гитару.

Серега подошел к Паше, который безуспешно пытался открыть замок.

– Что, не подходит?

– Подойдет, подойдет, не может быть, чтобы обломилось: дядя Гена в этом деле крут, не мог он нам говно сделать. Ты лучше посмотри, не идет ли кто-нибудь.

К удивлению, все было чисто. Замок щелкнул. Двери быстренько открыли.

То, что им было так необходимо, лежало прямо перед носом. Серега схватил синтезатор, а Паша вместо гитары вцепился в какой-то чемоданчик.

– Идиот, хватай инструмент! – приказал Бобров.

Но Паша не слышал его.

– Козырной дипломат, всегда мечтал такой иметь. Хрен с ней, с гитарой!

– Совсем двинулся?

Послышались тяжелые шаги. Времени на то, чтобы все закрыть, у них не осталось.

– Быстрее в окно! – скомандовал Серега.

Оба бросились в туалет.

Серега вылезал на улицу последним, вслед ему охранник кричал: «Стой!», добавляя неласковое «скотина»… Длинный успел послать его «подальше», прежде чем спрыгнул с окошка на землю. Паша и Юрик уже напрягали ноги, стремительно убегая прочь от Дворца спорта.

Серега боялся, что охранник полезет за ним следом. В конечном счете так и получилось. Пришлось окликнуть Юрика, бегущего с чемоданом по улице. Тот остановился, повернул голову и, поняв, что без его помощи не обойтись, бросился к Сергею на помощь.

Они встретили среднего калибра парня кулаками. Дело происходило прямо на глазах у прохожих, но никто и не думал вмешиваться. Одного удара Юры было достаточно, чтобы отправить охранника в нокаут. Не рискуя тратить время на то, чтобы «отмутузить» преследователя, они бросились прочь.

Как хотелось думать, что все уже позади! Но когда ты, взмыленный, тащишь на себе синтезатор, как Паша, или чемодан, как Юра, не слишком-то все при дневном свете представляется прекрасным…

Обернувшись напоследок, «длинный» увидел, как, придя в себя от побоев, охранник вытащил рацию и стал что-то торопливо говорить.

Им удалось быстро поймать тачку. Водителя – худощавого, почти лысого мужика – они попросили поторопиться.

– Че, воруем, молодежь? – ради шутки поинтересовался мужик.

– Ага, – весело брякнул Паша. – Помаленьку.

Водитель заерзал на сиденье.

– Он шутит, – улыбнулся Серега. – Просто очень торопимся на репетицию.

– Ясное дело. – Водитель тоже заулыбался: ему было приятно слышать подобное, а то вдруг действительно помогает ворам?..

* * *

Если бы они знали, что охраннику хватило сил подняться и пробежать следом за ними еще несколько метров… если бы они ведали, что марку и номер машины уже знают те, кто очень недоволен похищением не столько синтезатора, сколько чемоданчика… если бы они могли представить себе, каким будет наказание за похищение, молодые грабители не чувствовали бы себя столь уверенно, как сейчас…

Иннокентий Михайлович напрягался в тренажерном зале, когда на столике заверещал телефон.

Шеф просил срочно обставить одно дело, и чем быстрее, тем лучше. Гюнтер только поздоровался по-русски, затем перешел на немецкий и, назвав сумму, в пять раз превышающую стандартный оклад, попросил немедленно связаться с его личным секретарем.

Бросив качаться, отставной майор подтвердил, что он все понял. Перед его глазами стоял плечистый низкорослый немец с вечной ухмылкой на широкоскулом лице. Чисто выбрит, одет в отглаженное и надраенное, редко кричит, больше рассуждает. И всегда в свою пользу. Не подчиниться – значит подписаться под собственным увольнением… У Фишера все давно было разрулено. Он не боялся делать деньги в России, потому что платил тем, кому надо.