Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Проблема в данном случае заключается в том, что все участники имеют доступ к одной и той же информации.

В этом суть теории эффективности рынков. Эта теория базируется на предпосылке, что цены на активы уже отображают всю имеющуюся в наличии информацию. Таким образом, крайне трудно, если не невозможно, выбрать акции, которые будут с какой-либо заслуживающей упоминания последовательностью опережать рынок. Почему вы не можете купить хороший особняк в районе Линкольн-парка за 250 тысяч долларов? Потому что покупатели и продавцы понимают и признают, что такой дом стоит гораздо дороже. Ситуация с акциями XYZ Corp. ничем не отличается. Цены на акции устанавливаются на уровне справедливых при условии, что мы знаем или способны относительно достоверно предсказать будущее; в дальнейшем эти цены будут расти или падать только в случае непредвиденных событий – того, чего в настоящий момент не знает никто.

Выбор акций во многом напоминает выбор самой короткой очереди к кассе в продуктовом магазине: некоторые из них продвигаются быстрее. Точно так же и некоторые акции превосходят другие. Существуют ли конкретные сигналы, указывающие нам, насколько быстро будет двигаться одна очередь по сравнению с другой? Да. Вы же не встанете в очередь за парнем с двумя нагруженными доверху тележками или старушкой, сжимающей в руке пачку скидочных купонов. Так почему же мы так редко в конечном счете оказываемся в самой быстрой очереди в магазине? (Даже опытнейшие «специалисты» в области выбора очередей не показывают результатов выше среднего на рынке.) Потому что все остальные, оценивая очереди так же, как мы, поступают соответствующим образом. Они тоже видят парня с двумя тележками, кассиршу-стажера на третьей кассе и почитательницу купонов в очереди к шестой. Все покупатели, готовые расплатиться, стараются выбрать самую быструю очередь. Иногда их выбор бывает правильным, иногда нет. Со временем общее время стояния в очередях усредняется, так что, если вы достаточно часто ходите в продуктовый магазин, то, по всей вероятности, проводите, стоя в кассу, примерно столько же времени, сколько остальные покупатели.

Можно привести еще один аналогичный пример. Предположим, где-то в овощном ряду вы видите старушку, засовывающую в карман пачку купонов. Подойдя к кассам и увидев ее в одной из очередей, вы мудро направляете свою тележку к другой. И когда она вытаскивает кошелек и начинает один за другим протягивать кассиру купоны, самодовольно хвалите себя за предусмотрительность. Но уже через несколько секунд оказывается, что парень, стоящий перед вами, забыл взвесить свои авокадо. «Дайте цену на авокадо на третью кассу!» – снова и снова кричит кассир, а вы тем временем наблюдаете, как бабуля с купонами вывозит свою тележку из магазина. Кто мог это предвидеть? Никто. Как никто не мог предсказать и того, что MicroStrategy, весьма успешная компания – разработчик программного обеспечения, подтвердит свой доход на 19 марта 2000 года, тем самым практически стерев миллионы долларов прибыли из своих бухгалтерских книг. Цены на ее акции упали за один день на 140 долларов, то есть на целых 62 процента. Думали ли инвесторы и портфельные менеджеры, купившие акции MicroStrategy, что такое может случиться? Конечно же нет. Значение имеют события, которые вы не можете предсказать.

Так что в следующий раз, почувствовав соблазн вложить крупную сумму в акции какой-то одной компании, пусть даже большой и респектабельной, трижды повторите магические слова: Enron, Enron, Enron или Lehman, Lehman, Lehman[125]

.

Сторонники теории эффективности рынков настоятельно советуют инвесторам следующий подход: просто выберите очередь и упорно в ней стойте. Если активы оценены продуманно, то обезьяна, метающая дротики дартс в страницы биржевых котировок, сформирует вам портфель акций, который будет в целом приносить такую же прибыль, как портфель, составленный звездами Уолл-стрит. Как говорит Бертон Малкиел, поскольку диверсификация играет критически важную роль, эта обезьяна может швырять в страницы биржевых котировок не дротиками, а мокрым полотенцем. По сути, у современных инвесторов уже есть собственные обезьяны с полотенцами – индексные фонды.