Голая и жестокая

Антип оставил Варвару в своем доме. Пусть барахтается как может. Посадят ее за кислоту – туда ей и дорога. А если за Жана скажет, так она, по сути дела, и есть организатор убийства. Антипа-то не достанут, а ее упрячут надолго.

Бросил он Варвару. Хотя не исключено, что чувство, погасшее со зла, вспыхнет с новой силой. Если так и случится, то пацаны переправят ее к нему. Надо будет, они сделают это силой. Если, конечно, Валидол к этому времени останется на плаву и не скурвится. А ведь такое вполне возможно.

Настроение – жуть. Состояние – жесть. Рыдать от обиды хочется. И волосы рвать от злости на себе.

Варвара сидела на скамье в камере временного задержания, закрыв лицо руками. Мимо проходили менты, посматривали на нее через решетчатую стену, посмеивались. Они глядели на нее как на какую-то шлюху.

А она такой и была! Разве нет? Кто спал со старым и дряблым Антипом ради сиюминутной выгоды? Варвара пыталась разобраться в своих поступках и не находила себе оправданий. Зато у нее возникла мысль переложить часть вины на темные силы.

Да, она всегда была смелой, бойкой, в меру циничной. Но мысль о том, чтобы облить конкурентку кислотой, возникла у нее только после того, как она стала Саломеей, библейской злодейкой, повинной в гибели самого Иоанна Крестителя. Может, в нее вселилась душа Саломеи, обреченная на вечные страдания? Потому она и потребовала голову Ивана. У Антипы.

Как еще объяснить, что Варвара так взъелась на Жана? Любви не было, злости особой тоже. Да, он отказался помогать, но это не причина для ненависти. А она требовала его голову с настойчивостью, достойной лучшего применения, и добилась-таки своего. Все вышло так, как Варвара хотела. Антип не отрубил голову Жану, просто застрелил его. Но это уже несущественные детали.

Дверь открылась. Варвара увидела сытую физиономию.

– На выход!

Варвара посмотрела на мента, что-то тупо жующего. Неужели отпускают? Наверное, сама Саломея пришла ей на помощь, напустила на уголовный розыск туман забвения?

Но, увы, отпускать ее никто не собирался. Варвару перевели в блок, в котором находился изолятор временного содержания. Ее определяли на долговременное хранение. Эта мысль вызвала в ней приступ дикой тоски.

Но стоило Варваре попасть в камеру, как включился инстинкт самосохранения, желание бороться до победного конца. Татьяна еще не поднялась с койки, а Варвара уже обо всем догадалась. Менты устроили им очную ставку. Где-то тут наверняка находился «жучок». Или даже скрытая видеокамера. Сейчас они разговорятся, начнут выяснять, кто и что сказал ментам по делу Платоновой, вырабатывать общую тактику.

Именно этого Архаров и ждет. Если он опустился до такого коварства, значит, у него на Варвару ничего нет. Даже притом, что ее подельница в заточении. Видимо, не зря она упросила Антипа заслать к Татьяне бутафорского киллера.

– Ты?! – Татьяна смотрела на нее большими глазами.

Не взгляд у нее, а целый частокол из вопросов.

– Я с авторитетом одним связалась, – сказала Варвара, выразительно глядя на Татьяну. – С очень крутым. Он сбежал. Меня взяли, но скоро отпустят. У них на меня ничего нет. А тебя за что сюда определили? – Варвара не просто смотрела на Татьяну, она давила на нее взглядом, вталкивала в голову понимание ситуации.

– Из-за какой-то Платоновой. Говорят, что ты ее кислотой облила, а я об этом знала.

Татьяна кивнула, недобро скривила губы. Да, она все поняла, только вот не испытывала особого желания плясать под чужую дудку.

– Как можно знать о том, чего не было? – Варвара возмущенно всплеснула руками.

– Не было. Ключи от квартиры Платоновой я не заказывала. А они даже парня нашли, который их вроде бы изготавливал. Он показания против меня дал.

– Оговаривают. Адвокат хороший нужен. Пусть он поговорит с этим деятелем. – Варвара выразительно провела пальцем по горлу.

Есть у нее люди, которые смогут повлиять на Сашку-ключника. Она обязательно этим займется. Татьяне тоже не поздоровится, если она сдаст ее.

Конечно же, Варвара блефовала, но Татьяна могла принять ее угрозу за чистую монету. Бутафорский киллер из ее памяти никуда не делся.

– А поговорят?

– Обязательно.

– А ведь мне сказали, что тебя убили.

– Да ну!

– Ты была у какого-то Антипа, и он тебя прикончил.

– Антип не какой-то, он очень крутой авторитет. Я действительно жива.

– Значит, меня снова обманули.

– Это же менты. Когда у них нет правды, они начинают врать.

Татьяна усмехнулась. Да, именно так она и поняла. Варвара подмигнула ей, призывая держаться и не падать духом. Нет у ментов против них ничего. Если не считать ключника Сашку.

В принципе Варвара могла повлиять на него и без Антипа. Есть у нее один хороший знакомый, который мог бы помочь. Она обязательно поговорит с ним, если окажется на свободе. Варвара может выйти на волю, если Татьяна будет держать язык за зубами.

Архаров выключил запись и возмущенно посмотрел на Пирожникова:

– Что это было?

Он только что прослушал разговор между Купавиной и Чиркиной. Этот диалог ему очень не понравился.

– Надо же было как-то Чиркину на признание раскрутить, – проговорил Семен.