Голем

Стремясь дать Эдуарду как можно больше времени, Игорь откинул голову назад настолько, что шея хрустнула, и резко опустил лоб на лицо элементаля. Нос мужчины щёлкнул, из ноздрей потекли две густые струйки темной крови. Игорь бил снова и снова, чувствуя, как его собственное лицо пачкается в горячей и липкой жидкости, но почти этого не замечая. Руки элементаля бешено дёргались, пытаясь освободиться от судорожной хватки Лазарева, и Игорь с ужасом почувствовал, как его пальцы разжимаются и соскальзывают.

— Эд! — бешено заорал он, понимая, что осталось считанные секунды до того, как вырвавшийся элементаль его убьёт. — Эд, помоги мне!

Сильные элементали могли использовать свою стихию даже тогда, когда их тело соприкасалось с родием. Не настолько интенсивно, как в своём обычном состоянии, но всё же — могли. Игорь почувствовал, как ткань его перчаток начинает плавиться, оставляя ожоги на ладонях, и зарычал сквозь зубы, отворачивая голову от разгорающегося фиолетовым пламенем лица безумно дёргающегося противника.

Пальцы левой руки Игоря сжались на воздухе, и его сердце упало. Правая кисть огненного элементаля оказалась на свободе.

Прижавшись к груди врага, Игорь поднял плечо вверх, скрючился и как мог загородил голову левой рукой от возможных ударов. Они последовали незамедлительно: с каждой атакой элементаль бил всё сильнее, обжигая предплечье Лазарева и заставляя его болезненно содрогаться.

— Ах ты… Паршивец! — шипел черноволосый, подкрепляя каждое своё слово ударом костлявого кулака. Игорь хрипел, в его глазах плыло, но он и не думал отвечать, терпеливо принимая атаки на своё многострадальное тело. Он прекрасно понимал, что в прямой схватке у него нет ни шанса, а потому продолжал изо всех сил изображать из себя мешок с песком, придавливая врага к асфальту и сжимая челюсти до зубовного скрежета.

Очередной удар прошёл мимо руки и угодил Игорю в затылок, обжигая голову, паля волосы, выбивая из глаз искры. Лазарев стиснул конечности на теле элементаля как можно сильнее и вцепился зубами в воротник чужой куртки — даже теряя сознание, он не собирался отпускать врага. В таком положении он и замер, ожидая нового удара.

Ему вдруг показалось, он странным образом привыкает получать урон. Будто его тело осознало, что от него не останется живого места, смирилось с этим и решило не слишком терзать своего хозяина болевыми ощущениями. Следующая атака оказалась заметно слабее предыдущей. Очередного удара не последовало и вовсе.

Элементаль под ним неестественно булькнул. Игорь так и не разжал зубов, стиснутых на его куртке, и в рот ему вдруг хлынула обжигающе-горячая кровь. Он инстинктивно отстранился и принялся ожесточённо отплевываться, лишь спустя мгновение поняв, что только что открылся для полноценной атаки вражеского элементаля.

Черноволосый мужчина не атаковал. Из его залитой кровью шеи торчал нож, а тёмные глаза замерли, удивлённо глядя куда-то в сторону.

Подрагивая от перенапряжения, Игорь проследил за его взглядом. Рядом с ним на корточках сидел Эдуард, стискивающий скользкую от пота рукоятку ножа. Его глаза казались не менее удивлёнными, чем навеки застывший взгляд огненного элементаля.

Глава 17

Сведённые судорогой мышцы подчинились Игорю не сразу. Лишь спустя добрый десяток секунд, когда он осознал, что противник полностью и бесповоротно умер, непослушные руки ослабили хватку на мёртвом теле, и Игорь, ухватившись левой рукой за протянутую кисть Эдуарда, поднялся на ноги.

— Ты как? В порядке? — спросил молодой элементаль, оглядывая Игоря на предмет повреждений. Посмотреть, конечно, было на что. Лазарев примерно представлял, как сейчас выглядит со стороны: лицо было залито кровью, — к счастью, в основном чужой, — на виске пульсировал разрастающийся с каждой секундой синяк, а затылок представлял собой мешанину из обгоревших волос и твёрдой обгорелой корки, болезненно трескающейся при малейшем движении. Правая рука покрылась крупными волдырями. Лазарев старался ей лишний раз не шевелить. От куртки и перчаток, пострадавших ещё до встречи с огненным элементалем, практически ничего не осталось. Он не знал, от чего дрожит, — то ли дело было в тотальном перенапряжении, причём как физическом, так и психологическом, то ли всему виной был промозглый зимний ветер, пробирающий до самых костей.

— Бывало и лучше, — честно ответил Игорь, — Но жить буду. Ты как?

— Аналогично, — поморщившись, Эдуард прижал руку к виску. Он тоже смотрелся не лучшим образом: бросок на асфальт с последующим ударом головой об бордюр не прошли бесследно. Рукав его куртки порвался. По щеке обильно стекал уже начавший подсыхать ручей тёмной крови, берущий начало где-то в слипшихся золотых волосах. — Я уже вызвал помощь. За нами скоро приедут.

Игорь кивнул. Он надеялся, что ждать действительно придётся не слишком долго: от холода у него зуб на зуб не попадал. Плюнув на всё, он стянул куртку с мёртвого элементаля и накинул себе на плечи. Стало чуть легче.

— Ему всё равно уже не пригодится, — пояснил он в ответ на взгляд Эдуарда.