Голиков Аркадий из Арзамаса

Есть основания предполагать, что в тот день в вещевом мешке Аркадия Голикова вместе со сменой белья, мылом и табаком находилась толстая в линейку тетрадь. На синей ее обложке в правом верхнем углу нарисована красная звездочка. Ее лучи наискосок, через страницу падают на слова: "В дни поражений и побед".

Отныне так будет всю жизнь.

Аркадий Голиков станет Аркадием Гайдаром, снова, как в гражданскую, исколесит страну, будет веселым и грустным, испытает поражения, одержит победы... И на каждой его рукописи, большой или маленькой, неизменно в правом верхнем углу первой страницы засветится красноармейская звездочка, освещая и согревая своими лучами его слова.

Бережно и заботливо отнеслась Красная Армия к попавшему в беду командиру полка. Отпуск продлевали. Потом Аркадий Голиков был зачислен в резерв. И наконец появились в приказе слова: "в бессрочный отпуск".

По последнему командирскому литеру осенью 1924 года Аркадий Голиков едет в Крым навестить свою больную мать.

Наталья Аркадьевна покинула Арзамас в 1920-м, вскоре после того, как стала членом РКП(б).

Она заведовала уездным отделом здравоохранения в Пржевальске, была членом уездно-городского ревкома. В Иссык-Кульской долине действовали басмачи. "Ее подпись - вместе с подписью предревкома - стоит под многими решениями и постановлениями того горячего и сурового времени", - пишет Борис Осыков, автор интересной книги об Аркадии Гайдаре, просматривавший архивы Киргизской ССР.

У меня на руках несколько ее писем, картонные прямоугольники мандатов. Они относятся к 1922-1924 годам, когда Наталья Аркадьевна заболела и переехала в Новороссийск, где заведовала облздравотделом. На красных мандатах тоже отблеск времени:

"Предъявитель сего тов. Голикова Н.А. является делегатом окружного съезда Советов рабочих, казачьих, красноармейских и флотских депутатов..."

Письма адресованы старшей дочери. Почерк неровный. Чувствуется, что Наталье Аркадьевне трудно держать карандаш. У нее последняя стадия туберкулеза.

"Милая Талочка! Все-таки умирать я подожду, пока твои экзамены не кончатся. Так что не беспокойся..."

Иногда прорывается боль:

"Ночами я не сплю и часто плачу оттого, что не увижу больше ни тебя, ни Аркадия..."

Но сын успел, приехал.

В гимнастерке с нашивками комполка на рукавах он сидит у постели матери, положив руку на ее плечо. На этой фотографии он выглядит даже старше Натальи Аркадьевны. Она коротко подстрижена, девичьим стало исхудавшее лицо, огромными глаза, в которых застыл недоуменный и по-детски беспомощный вопрос: почему?..

Вернемся теперь на Невский проспект в Дом книги, где кипела в середине двадцатых годов литературная жизнь Ленинграда и на одном из этажей размещалась редакция альманаха "Ковш".

Принести в альманах рукопись своего первого произведения было для начинающего литератора довольно смелым поступком. В "Ковше" печатались Алексей Толстой, Леонид Леонов, Борис Лавренев, Михаил Зощенко, Вениамин Каверин... Из поэтов: Борис Пастернак, Осип Мандельштам, Павел Антокольский, Николай Асеев. А.М.Горький считал "Ковш" одним из лучших литературных периодических изданий того времени.

Первым в редакции рукопись Аркадия Голикова прочитал Сергей Семенов. Передавая ее другим членам редколлегии, сказал:

"- Это, конечно, не роман, а повесть... Но это здорово... По-моему, из него может получиться писатель. Почитайте!"

Мнение члена редколлегии Константина Федина записано в автобиографии Аркадия Гайдара:

"Писать вы не умеете, но писать вы можете и писать будете".

Началась работа над текстом повести. Аркадий Гайдар вспоминает:

"Учили меня: Константин Федин, Михаил Слонимский и особенно много Сергей Семенов, который буквально строчка по строчке разбирал вместе со мною все написанное..."

И все же напечатанная в "Ковше" повесть "В дни поражений и побед" успеха Аркадию Голикову не принесла. Нельзя сказать, что ее не заметила критика. Заметила, да еще как! Известный в ту пору литературный критик Михаил Левидов, выступивший с обзором альманахов "Ковш", "Недра", "Перевал" - двадцать два автора упомянуты, - даже начал с нее свою статью: "Нас интересует вопрос, на каком основании ожидал Аркадий Голиков, что его произведение понравится какому бы то ни было читателю. Сюжет? Вместо него банальный эпизод. Действующие лица не живут. Языка нет, так, серая пыль..."

Отрицательные рецензии появились в журналах "Звезда", "Книгоноша", и только "Октябрь" отметил, что "произведение А. Голикова отходит некоторым образом от шаблона...".

Теперь, когда минуло шесть десятилетий и мы знаем все книги Аркадия Гайдара, можно спокойно, с высоты нашего знания, перечитать эти рецензии. Можно признать, что кое в чем критики были правы. Хотя, конечно, и это сейчас особенно ясно видно, не заметили они, как даже в первой повести от страницы к странице постепенно становится крепче и звонче голос молодого писателя. А главное, не разглядели его искренности и чистоты, которую сразу почувствовали Константин Федин и Сергей Семенов.