Голос крови

Дорогая госпожа Грабовски!

Давно я не подавала о себе вестей, но наша последняя беседа сложилась не слишком удачно. О чем я искренне сожалею. Я была тогда не в самом хорошем состоянии. Я, конечно же, понимаю, что Вы на меня в обиде за увольнение, но надеюсь, что за такое долгое время переживания сгладились и мы обе не будем вспоминать резкие слова, сказанные в пылу ссоры.

При нашей последней беседе я спрашивала Вас, узнаете ли Вы в ребенке, которого я тогда Вам показала, Фелиситу. Сегодня я повторяю тот же вопрос и настоятельно прошу Вас ответить мне честно и по совести. Пожалуйста, не думайте при ответе о чувствах, которые, возможно, ко мне питаете. Речь идет о другом – о жизни и благополучии очень больного ребенка. Сегодня я больше прежнего уверена, что ребенок, которого мне пришлось забрать с собой из больницы, мне не родной. Этот ребенок, как Вам, возможно, стало известно из газет, тяжело болен, и мне бы очень хотелось, чтобы об этой девочке могла заботиться ее настоящая мать. А я, конечно, мечтаю увидеть мою родную дочку.

Пожалуйста, попробуйте все хорошенько вспомнить. Я вложила для Вас теперешнюю фотографию этого ребенка. Постарайтесь не обращать внимания на изменения, вызванные болезнью, и скажите мне, можете ли Вы, глядя на это лицо, сказать, что это Фелисита.

От всего сердца благодарю Вас и остаюсь искренне Ваша

Карла Арним

P. S. Пожалуйста, не рассматривайте вложенные в конверт сто марок как взятку, а примите их вместо извинения за то, что я назвала Вас вруньей, когда Вы сказали, что этот ребенок – Фелисита.

P. P. S. Ответ отправьте, пожалуйста, по адресу: г-же Элле Мартинек для Карлы Арним, Акациенштрассе, 25, 1000 Берлин 62.

Цуг, Швейцария. 17.4.1980