Голос вождя

— За мной, шайссе! — раздался откуда-то из-за угла его голос.

Я сунулся следом за ним. Ага, вот в чем дело… Под ногами белеет толстым слоем пыли и штукатурки широкий карниз, а шагах в четырех висит пожарная лестница — ее оторвало от крыши, которую снесло, и согнуло, превратив в этакий мостик, ведущий с карниза на кучу мусора и обломков. Ну что же… Момент самый удачный — доберусь до лестницы-мостика, дам пинка ефрейтору, чтобы он вниз слетел, подхвачу Свету и деру…

— Князь! Или как вас там! Если вы попробуете сбежать, я сначала пристрелю вашу жену! А потом вас! — нервно шепчет мне в самое ухо Фогель-Птицын. Ствол пистолета упирается мне между лопатками. — Мадам, вы следующая!

— Я боюсь высоты! — охнула Света.

— Форвертс! — рявкает разозленный до крайности гауптман.

Света осторожно ступает на карниз и мелкими шажками двигается к «мостику».

— Холява, прикрываешь! — командует гауптман.

— А че сразу я? — возмущенно вопит ефрейтор.

— Чего? Мыкола, ты совсем сдурел?!! — рычит офицер. Слышится звук оплеухи.

— Яволь, херр офицер! — обреченно отвечает Мыкола, воодушевленный «волшебным кулаком».

Он устраивается в проломе, выставив наружу ствол пулемета.

— Дитрих, лос![47]

На карниз ступает второй диверсант — тем временем Кнаак уже почти достигает земли. Черт, как-то сразу не задался мой план! Светлана уже почти на «мостике», Дитрих от нее в шаге…

— Клаус, лос!

Третий диверсант выходит на карниз. Ствол пистолета упирается мне в поясницу… Надоел, козел, сил нет! Я поворачиваю голову и вижу буквально в десятке сантиметров сзади оскаленные зубы проклятого предателя. Вот это и называется: «в затылок дышать!»

— Поручик, раздолби вас… — начал говорить я, но тут…

Снаружи словно солнце зажглось! Близкий взрыв? Нет — метрах в ста от дома включили зенитный прожектор. Он высветил и пролом, и карниз, и «мостик», и кучу мусора, а также всех диверсантов, кроме меня и гауптмана.

Холява, ослепленный, выпустил очередь в сторону прожектора, не попал, а в следующую секунду схлопотал пулю точно в лоб. Его откинуло прямо на Фогеля-Птицына. Крутанувшись на месте, я схватил за ствол пистолет, которым гауптман чуть не продавил мне позвоночник. Секунда — и вот мы уже катаемся по замусоренному полу, пытаясь вырвать друг у друга оружие.

Снаружи донеслось еще ровно три выстрела. Причем было слышно — стреляли издалека. Ответный огонь немцы открыть не успели, застигнутые врасплох на отлично подготовленной к приему «гостей» позиции. Тренированные немецкие диверсанты из элитного полка «Бранденбург» снова, как месяц назад в лесу под Слуцком, вчистую продули схватку бойцам Красной Армии!

В следующий миг в комнате стало людно — отовсюду повыскакивали парни в пятнистых комбинезонах с автоматами в руках. Гауптман получил прикладом по башке и обмяк, а меня аккуратно подняли и даже попытались отряхнуть. При этом пистолет Фогеля остался у меня в руках. Снаружи вспыхнул второй прожектор, полностью осветивший помещение. Но его луч бил под углом и не слепил глаза.

— Товарищ комиссар!

Я обернулся и разглядел подошедшего бойца — это был Сергей Наметов, лейтенант осназа. Ан нет, — под распахнутым воротом комбинезона видны петлицы с тремя «кубарями» — уже старлей!

— Серега! Черт! Опять ты по мою душу! Здорово!

Наметов, скалясь, попытался пожать мне руку, но столкнулся сразу с двумя мешающими этому дружескому жесту вещами: веревками на моих запястьях и зажатым в ладонях пистолетом марки «Вальтер-ППК».

— Давайте я вам веревки… — осназовец выхватил «НР»[48] и разрезал мои путы.

— Где женщина? — спохватился я и бросился к пролому.

Фух! Камень с плеч! Снаружи два бойца аккуратно снимали Свету с «мостика». С виду совершенно целую. Еще несколько осназовцев оттаскивали в сторону трупы диверсантов.

— Чистая работа! — похвалил я Сергея. — А как ты тут очутился?

— Приказ из Москвы, — весело ответил Наметов, — найти во что бы то ни стало батальонного комиссара Дубинина и его спутницу военврача Сморкалову! Что было делать? Нашли вот!

— Спасибо тебе, Серега! — с чувством сказал я. И крепко пожал молодому командиру руку.

— Да не за что, — смутился Наметов. — Служба у нас такая…

— Водка есть?

— А как же! — даже не удивился старший лейтенант, отстегивая с пояса флягу. — Вот, тащ комиссар! Не «сучок» какой — настоящая «Столичная»![49] Вы бы только пистолетик куда-нибудь убрали!

О! Так это я, оказывается, трофейный «Вальтер» так в левой руке и держал.

— Прости! — Я поставил пистолет на предохранитель и убрал его в карман комбинезона. — Давай!

Свинтив колпачок, я торопливо глотнул и закашлялся. Нет, водка оказалась приличной — просто горло от беготни и всех этих приключений пересохло. Первый глоток не помог, пришлось повторить, и только тогда ОТПУСТИЛО.

— Это Бармалей о нас рассказал?