Голос Земли

Постскриптум 1. Поиграйте в простую игру – попросите окружающих назвать греческих ученых. По всей видимости, они назовут Пифагора, Эвклида, Фалеса Милетского, Архимеда, Аристотеля, Гиппократа и других. Потом попросите назвать римских мыслителей. И тут обнаружится, что найти таковых очень и очень трудно – по той простой причине, что Рим жил исключительно греческими изобретениями (если они, конечно, не были забыты или утрачены, как, например, антикитерский механизм).

Постскриптум 2. Теперь можно без труда представить, что бы произошло, если бы антикитерский механизм, паровая машина, водяная пушка и прочие изобретения греческих ученых из Александрийского мусейона нашли своих последователей: мы бы выиграли как минимум 1500 лет в своем развитии, поскольку все эти технологии снова привлекли интерес ученых лишь в эпоху Ренессанса.

Эдмонд Уэллс, «Энциклопедия Относительного и Абсолютного знания», том XI

222.

Сколько продлился сон, она не знала, но разбудил ее голос коллеги.

– Вижу цель, госпожа министр, – сказала женщина-офицер, стоявшая справа от нее.

– Приступить к выполнению маневра сближения.

Ракета развернулась соплом вперед и опустилась на астероид – почти идеально. Эмма-103 сошла по лестнице и ступила на поверхность небесного тела.

Над «Тейей-14» взошло солнце, лучи которого, перед тем как в шлеме включилась система автоматических фильтров, ослепили астронавтку.

Она села на камни, а инженеры приступили к установке колец, чтобы впоследствии привязать к ним тросы и взять астероид на буксир.

Эмма-103 смотрела по сторонам и размышляла.

Человек обязательно должен понять что-то очень важное.

Мы совершаем одни и те же ошибки, и так до тех пор, пока в нашем мозгу не откроется дверца и мы не увидим, что можно действовать иначе, более эффективно.

Она бросила взгляд на астронавток, которые действовали слаженно, выверив жесты во время многочисленных тренировок. Потом встала на колени, прильнула шлемом к камню, несколько раз ударила молоточком и прислушалась.

– Там внутри полость.

Ее коллеги, прекрасно осознавая последствия этих слов, застыли.

– Приступаем к бурению, – скомандовала министр.

Не говоря ни слова, астронавтки схватили бур с длинным наконечником и стали вгрызаться им в пыльную поверхность астероида.

Надеюсь, я не ошиблась.

Перестав встречать сопротивление, бур провалился внутрь.

– Эндоскоп! – бросила Эмма-103 тоном заправского хирурга.

Одна из астронавток ввела в отверстие штырь с камерой и лампой на конце, благодаря чему эмчи смогли снять внутреннюю полость.

– Пришлите кадры мне на смартфон.

На экране возникло изображение голубоватой пещеры, посреди которой поблескивало озеро. Рыбы, цветы, водоросли, насекомые самых разнообразных оттенков – от темно-синего до светло-бирюзового…

Министр тут же вспомнила кадры, снятые внутри «Тейи-13» астронавтками с «Лимфоцита».

Мы опять столкнулись с новым началом, правда нюансы несколько отличаются, хотя бы на уровне цвета.

Астронавтки приступили к дополнительному анализу и обнаружили, что экосистема в полости астероида базируется не на сере, а на кобальте.

Министр Эмма-103 сообщила эти сведения королеве, не забыв сопроводить свои слова снятыми кадрами. Та, в свою очередь, решила посоветоваться с землянами.

223.

…Что?

Они обнаружили астероид, несущий жизнь!!!

Мне нужно срочно с ними поговорить!

224.

Повсюду царила чистота. Давид Уэллс и Гипатия Ким превратили обветшалый дом в очаровательное шале, вполне пригодное для жизни. Кухня, гостиная, ванная и спальни теперь были в полном порядке.

Давид собрался приготовить обед, но вдруг ощутил острый приступ мигрени.

Давид… Приходи немедленно.