Читаем Голоса времени. От истоков до монгольского нашествия (сборник) полностью

464–470. В ветхозаветном тексте: «всяка дебрь наполнися, и всяка гора и холмъ обнизеетъ и будет все кривое въправо, и остроавое въ пути гладки, и явится слава Господня и узритъ всяка плоть (спасение Божие)»; в совр. переводе: «всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими; и явится слава Господня, и узрит всякая плоть (спасение Божие)» (Ис. 40, 4–5).

471. В Библии: «и вси людие, племена, языцы тому поработаютъ» (Дан. 7, 14). Слова работа, работать и производные в современном русском языке не имеют тех оттенков значения, связанных со словом раб

, которые они имели в древнерусском. Поэтому слово поработать заменено в переводе – «послужить». Смысл оригинала: «будут (или станут) ему рабами».

472–474. Точная цитата из Псалтыри: Пс. 66, 4–5.

475–478. Точная цитата: Пс. 46, 2–3.

479–482. Точная цитата: Пс. 46, 7–9.

483–484. Точная цитата: Пс. 65, 4.

485–486. Цитата: Пс. 116, 1. Различие в строке 486: прославляйте. Иларион здесь всюду повторяет: хвалите, похвалите, хвално, хвала. Повтор однокоренных слов – распространенный у него стилистический прием.

487–490. В Псалтыри: «от въстокъ солнца до запад, хвално имя Господне, высокъ над всеми языкы Господь, над небесы слава Его» (Пс. 112, 3–4). В совр. переводе – конструкция будущего времени «будет прославляемо». Употребление в тексте «Слова» настоящего времени закономерно: для Илариона, как и для первых переводчиков Библии, важно показать свершение ветхозаветных пророчеств, своеобразную законченность действия с точки зрения новой эпохи – эпохи Благодати и Истины.

491–492. Точная цитата: Пс. 47, 11.

493–494. Точная цитата: Пс. 64, 6. Этой фразой из 64-го псалма начинается священническая молитва во время литии.

495–496. Ср.: «познати на земли путь Твой, въ всехъ языцехъ спасение Твое» (Пс. 66, 3).

497–500. Точная цитата: Пс. 148, 11–13.

501–508. В ветхозаветный текст (Ис. 51, 4–5) сделана вставка «яко свет» (506) и опущено «и къ мышцы Моей страны надеются» (в совр. переводе: «и мышца Моя будет судить народы»). Исследователи «Слова» отмечают, что Иларион не касается в своем произведении мотива воздаяния за грехи, избегает изображения грозного и карающего судии. Исключение делается лишь для иудеев, наказанных за неспособность к восприятию Благодати, пришествие которой было предсказано им через пророков. При этом делается вывод о том, что сама идея воздаяния за грехи была чужда Илариону, что он считал воздаяние ненужным для новопросвещенных народов, перешедших к Благодати прямо от язычества, минуя Закон. Делается даже вывод об особом, «мажорном», мировосприятии Илариона, которое объясняется чуть ли не его склонностью к языческому, «радостному» видению мира. Такие утверждения окажутся необоснованными, если мы все же будем считать, что «Слово о Законе и Благодати» было пасхальной проповедью и органически вписывалось (что бесспорно) в его праздничную, жизнеутверждающую атмосферу. Покаянные мотивы, обязательные для будничного, особенно для великопостного богослужения, отходят на второй план, почти совершенно исчезают в богослужении в дни христианского «праздника праздников».

509. Фактически с этого места начинается «Похвала Владимиру», хотя сам заголовок в списках третьей редакции вставлен после нашей 516-й строки. Заголовок имеет варианты: Похвала кагану нашему Володимеру; Похвала кагану князю нашему Володимеру; Похвала князю Володимеру 1; Похвала князю Владимеру Киевъскому. «Похвала» представляет собой «заявку» на канонизацию князя Владимира, которой в то время препятствовала Византия. Используя характерный для агиографического и «похвального» жанра прием, Иларион перечисляет различные земли, жители которых «чтуть и славять коегождо ихъ учителя». Важно то, что автор «Слова» приводит в своем перечне имена апостолов, выступавших с проповедью нового учения в разных странах, а затем ставит в один ряд с ними имя киевского князя, указывая тем самым на его главную заслугу – крещение Руси. Такого рода заслугам соответствует в случае канонизации ранг «равноапостольного» – святого, либо обратившего в христианство целый народ, либо его значительную часть (равноапостольная Нина – просветительница Грузии, равноапостольные Кирилл и Мефодий – «учители словенские»).

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное