Голоса выжженных земель

Женщина в балахоне на укоры не возражала. Впрочем, и смехом больше не раздражала.

Ожидание начало приносить первые плоды минуты через три. В провале что-то происходило, судя по доносящемуся оттуда скрипу, который все усиливался, становился ближе. На пятой минуте из «колодца» показалась крошечная кабинка подъемника.

– Лифт, значит… – протянула Летиция недоверчиво. – И куда он ведет? В ад, пекло, Тартар?

И вновь ее не удостоили вниманием. Молчунья легко забралась в кабинку и замерла бездвижным истуканом.

– Лифт в преисподнюю все равно без меня не поедет, я правильно понимаю? – Лю врубила стерву. – Тогда я жду особого, персонального приглашения – вежливого, подобострастного и с указанием точного маршрута.

Ноль эмоций. Подъемник чуть раскачивался на невидимых, но отлично слышимых тросах (их скрип действовал на нервы Летиции самым отчаянным образом), истуканиха же сохраняла прежний невозмутимо-отстраненный вид.

– Я туда по доброй воле не полезу, – Лю сознательно пошла на обострение. Ей срочно требовался конфликт, возможность разрядиться и выпустить наконец накопившийся пар.

«Балахон» на провокацию не повелся, только пару раз постучала затянутой в перчатку рукой по перилам подъемника. Таким жестом обычно подзывают упрямых маленьких детей или неразумных домашних животных.

– Охренела, что ли? – желаемый градус агрессии достиг точки кипения, Летиция сделала шаг навстречу молчунье и попыталась ухватить ее за шею. Лю еще не решила, что сделает с хамкой, но именно шея казалась идеальным объектом для рукоприкладистой педагогики – ухватить, сдавить и свободным кулаком начать поучать по лицу, животу, вновь лицу. При необходимости повторить…

Педагогический талант москвички из метрополитена в Подмосковье оказался невостребованным: кулак в живот пропустила не готовая к такому развитию событий Летиция. А пока она, согнувшись в три погибели, хватала ртом воздух, картину полного разгрома завершил разряд электрошока. Сознание, взорвавшись болью, померкло.

* * *

Сквозь забытье Лю различала мерзкий скрип тросов подъемного механизма, но вскоре он прекратился, сменившись чем-то менее скрипучим, однако тоже весьма немелодичным. Звук шел прямо из-за спины, не удаляясь и не приближаясь, словно преследуя жертву на одном, неизменном расстоянии.

«Какая математически-садистская точность», – подумала Летиция и открыла глаза. Взгляд ее долго фокусировался, не желая обретать прежнюю четкость, а когда четкость все же вернулась, на несколько минут спасовало дезориентированное сознание, не способное распознать в проплывающих перед лицом картинках из бесцветно-серых оттенков потолок низенького, чуть выше человеческого роста туннеля.

Спина истуканши маячила чуть в отдалении. Сама же Лю ехала полулежа на чем-то жутко неудобном – в шею, бока и под колени больно впивались железные кромки… кромки чего? Девушка повернула голову, пытаясь рассмотреть свое транспортное средство, – им оказалась садовая тачка! Колеса ей были не видны (их наличие выдавал ужасный скрип), зато кузовок, куда ее впихнули, ощущался и проглядывался великолепно. Оставалось выяснить, какая сила приводила тележку в движение: наверняка мышечная, шума мотора не было, но чья? Шея отказывалась разворачиваться на требуемые сто восемьдесят градусов, а потому загадка никак не желала решаться…

– Подруга, куда мы едем? – разочаровавшись в собственной «держалке для головы», Лю выбрала другой способ познания скрытых истин, не предполагающий сворачивания упрямой шеи.

К сожалению, молчунья разговорчивей не стала. «Даже ухом не повела, тварь немая!»

Лишенная радости человеческого общения и утомленная однообразным видом (что интересного может быть в унылом потолке и точно таких же стенах?), Летиция погрузилась в раздумья. Все мысли крутились вокруг одной темы, будучи не в силах покинуть ее орбиту: что ждет девочку из метро в этой… Нужное определение к «этой» никак не находилось, и Лю обозвала ее коротким, но емким словом «Дыра»! Итак, что ждет прекрасную москвичку в Дыре? Царстве несмазанных тележек, молчаливых молчуний и низких безрадостных потолков?

Путешествие в садовой тачке закончилось перед ничем не примечательной дверью в одном из закутков, куда свернула «истуканша».

Тележка остановилась и накренилась вперед под серьезным углом – кто-то недвусмысленно намекал Летиции, что транспорт прибыл к месту назначения и всех пассажиров настойчиво просят покинуть «насиженные» места.

Лю и не думала сопротивляться, она бы с радостью покинула неудобный «ложемент», но все тело и особенно ноги затекли до такой степени, что отказывались повиноваться командам головного мозга. Туловище на неверных конечностях шаталось из стороны в сторону, сами конечности подкашивались и ежесекундно норовили безжалостно сбросить многокилограммовое бремя прямо на пол, желательно башкой вперед!

Молчунья вновь не сдержалась и прыснула, Летиция, сама того не желая, во второй раз на дню подняла той настроение.