Голоса выжженных земель

– Так и сказала? – пора было срочно прекращать словесный поток раздухарившегося маркиза, наградившего себя внеочередным воинским званием… или чего там у самозваных аристократов?

– Не суть, главное, что хлопот у хозяйки из-за Летиции было немерено, а делов вышло на три копейки. Приехали к церкви, загрузили двоих обмороков в «кузовок» и тихой сапой доставили их до места назначения. Заметь, НАШЕГО места назначения!

Люку удалось невозможное – омрачить мое приподнятое настроение дурным уравнением, состоящим из одних лишь неизвестных. И самое неизвестное – чего этот зануда от меня добивается?

– Настоятельнице нужен Пояс Щорса.

– Без Зверя грош нам цена, хреновые мы проводники.

– Это уже другой вопрос. Пока она хочет получить информацию, средства доставки будут или будем искать после. Роль и значение Летиции – вот что меня волнует в первую очередь!

Как бы остановить поток маркизовых мыслей, не готов я пока к дедукции, индукции и прочей аналитике.

– Лю благотворно влияет на мое душевное и физическое здоровье – тебе этого мало?

Люк чешет затылок.

– Уже кое-что. Другое дело, что тебя я в нашем уравнении как значимую переменную больше не рассматривал, ты был отыгран после гибели Зверя…

– Спасибо, друг, – стараюсь не злиться, злоба – слишком энергозатратное «удовольствие».

– Насрать на обиды, – поймавший свою волну Люк примиряюще машет рукой. Забавная форма утешения. – Важны функции, а не обиды. Ты контролировал в той или иной мере Броню – нет Брони, нет функции. Летиция вытащила нас из Софьино и формально тоже считается выполнившей свою задачу, хотя способностью к гипнозу не воспользовалась… Попутно она вернула тебя из коматоза… зачем, ведь ты бесполезен?!

«Я убью тебя, лодочник». Считаю про себя до десяти.

– Может, все случилось по доброте душевной?

– То есть случайно? – Неугомонный маркиз меряет комнату шагами из конца в конец, мыслитель хренов. – К черту случайности! Письмо твое тоже случайно к Настоятельнице попало? И вытащили нас из Софьино тоже случайно, причем доставив до самого места назначения?! По доброте душевной, ага?

– Люк, угомонись, от меня-то ты чего хочешь услышать? Я не виноват, что не вписываюсь в твою картину мира. Дерьмовая она у тебя, рисуй другую!

Маркиз, прекратив хождения, вновь присаживается на мою кровать, испытующе глядит на меня.

– Чего?

– Моя функция – разобраться с Приютом и всей ситуацией. Все, что было до сих пор, – лишь прелюдия к основному делу. Ты – ракета-носитель, которая вывела меня на нужную орбиту (хотя кто кого вывел – большой вопрос). Настало мое время, и я чувствую, что работаем мы в жутком цейтноте, один неверный или несвоевременный шаг – и сгорает наша миссия вместе со своими исполнителями в верхних слоях атмосферы…

– Ты слишком велеречив для столь позднего часа, утро вечера…

– Да спи ты, спи! Никакой пользы!

Ну и ладно, попыхтит, поворчит и перестанет, а моему организму нужны тишина и покой.

* * *

С утра – часы показывают половину десятого – мы с Люком меняемся местами. Маркиз беспробудно дрыхнет, нервно подпрыгивая на своей кровати, что-то матерное бурчит сквозь сон, я же ни минуты не желаю больше находиться в горизонтальном положении. Хватит, належался за последнее время!

Желания слегка опережают возможности, стоит мне сесть, как бдительный вестибулярный аппарат немедленно включает спецэффект под названием «головокружительное головокружение». Словно на американских горках покатался – неожиданное дежа вю! И крайне неприятное.

Слабость и беспомощность – две отвратительные мрази, все еще строящие на меня свои старушечьи планы. Хрена лысого! Мы бодры, веселы… жаль, дальше присказки этой не помню, наверняка, что-то жизнеутверждающее.

– Мы бодры, веселы, – держась за стенку, толкаю свое непослушное тело вверх. Удержали бы ноги! Секунда, две, пять, полет нормальный – держат ноги, амплитуда колебаний в пределах нормы. Мы бодры, веселы…

Делаю шаг, все так же вдоль спасительной стеночки. Ох и штормит же здесь, баллов девять, не меньше! Земля исполняет всевозможные пируэты, прыжки, перевороты, прочие ужимки с единственной целью – сбросить вольнодумца с кривых ножек да об бетонный пол! Ничего, перебьешься, мать-земля, мои трясущиеся ходули сейсмоустойчивые, не боящиеся даже алкогольного «вертолета»!

Мы бодры… До двери остается всего метра полтора, последний рывок. Веселы…

Хватаюсь за ручку и всем телом наваливаюсь на дверь. Нет, я не хочу вышибить ее столь экстравагантным способом – моим телом не проломишь сейчас и москитную сетку – это всего лишь прощальный привет от вестибулярного аппарата, неожиданный кульбит в дорогу. Спасибо, родной организм, я припомню тебе эту подлость!