Голова, полная призраков

Я открываю глаза. Все выглядит ветхим и заброшенным, но в некотором смысле – абсолютно таким же, как прежде. Пыль, паутина, полопавшаяся штукатурка и облупленные обои кажутся почему-то поддельными. Фальшивые признаки течения времени, бутафория для очередного пересказа истории, которая из-за столь частых повторов утратила смысл даже для тех из нас, кто ее пережил.

Рэйчел сидит на дальнем конце длинного дивана в почти пустой гостиной. Чехол от пыли защищает обивку дивана от любого, кто решится плюхнуться на него. А может быть чехол ограждает Рэйчел от контакта с заплесневевшим диваном. У нее на коленях устроилась ее шляпа – хрупкая птичка, изгнанная из гнезда.

Я наконец-то решаю ответить на ее риторический вопрос, пусть момент для ответа уже упущен.

– Да, мне тяжело. Прошу, не называй меня Мередит. Я предпочитаю, чтобы меня звали Мерри[1].

– Прости, Мерри. Может быть возвращение сюда было плохой затеей, – Рэйчел встает. Шляпа медленно опускается на пол, а Рэйчел убирает руки в карманы жакета. Мне в голову приходит мысль: не прячутся ли и у нее в карманах кусочки отвалившейся краски, обрывки обоев или другие осколки прошлого этого места? – Мы можем провести интервью в любом другом месте, где тебе будет комфортнее.

– Да нет. Все нормально. Я сама пошла на это. Просто…

– Нервы. Понимаю тебя.

– Нет. – Я произношу это слово нараспев, как моя мама. – Как раз напротив, ничего общего с нервозностью. Я поражена тем, насколько комфортно я себя ощущаю. Как ни странно это прозвучит, неожиданно приятно снова оказаться дома. Не знаю, есть ли в этом хоть какая-то логика. Да и я обычно так себя не веду. Может быть я и в самом деле нервничаю. В общем, садись, пожалуйста. Я к тебе присоединюсь.

Рэйчел садится обратно на диван и произносит:

– Мерри, я понимаю, что ты не очень хорошо меня знаешь. Обещаю, мне можно доверять. К твоей истории я отнесусь с тем уважением и пониманием, которых она заслуживает.

– Спасибо, верю тебе. Правда, – говорю я и сажусь на другой конец дивана, мягкого, как шляпка гриба. Я благодарна, что между диваном и мной есть чехол, на котором я восседаю. – Я на самом деле не уверена полностью в самой истории. Это определенно не моя тема. Сюжет не мой, и нам временами будет сложно исследовать эту терра инкогнита. – Я улыбаюсь, гордая метафорой.

– Воспринимай меня как твою спутницу в этом путешествии. – Ей улыбка, в отличие от меня, дается легко.

Я спрашиваю:

– Как ты достала его?

– Что именно, Мерри?

– Ключ от входной двери. Ты купила дом? Недурная идея, в самом деле. Конечно, у прошлого владельца не получилось заработать на экскурсиях по печально известному дому Барреттов, но это не значит, что не получится в этот раз. Это будет отличная реклама для книги. Ты или твой агент могли бы возобновить экскурсии и приправить их чтениями и раздачей автографов в столовой. В холле можно организовать магазинчик, продавать пользующиеся спросом жутковатые сувениры и книги. Я могла бы помочь со сценами и трюками в комнатах на втором этаже. В качестве – как у нас там записано в договоре? – «творческого консультанта» я могла бы поработать с реквизитом и постановкой… – Я теряю нить шутки в уже порядком затянувшейся попытке сострить. Перестав наконец болтать, я поднимаю руки, складываю большие и указательные пальцы в рамку и, исполняя роль воображаемого режиссера, направляю фокус на Рэйчел на фоне дивана.

Рэйчел вежливо смеется на протяжении всей моей тирады.

– Для ясности, Мерри, мой дорогой творческий консультант: твой дом я не покупала.

Я осознаю, что говорю слишком быстро, но, кажется, я не в силах замедлиться.

– Это, скорее всего, разумно. Кто знает, насколько обветшало здание. К тому же, как говорится, покупая дом, приобретаешь и чужие проблемы.

– Следуя твоей более чем обоснованной просьбе о том, чтобы нас никто не сопровождал сегодня, я договорилась с крайне доброжелательным агентом по недвижимости, он одолжил мне ключ и дал нам возможность провести в доме некоторое время.

– Мы наверняка нарушаем какие-нибудь правила жилищных органов. Впрочем, я никому не проболтаюсь, сохраню твой секрет.

– Ты умеешь хранить тайны, Мерри?

– Лучше, чем многие. – После паузы я добавляю, просто из желания сказать что-то загадочное и многозначительное: – Чаще всего это они хранят меня.

– Ты не против, если я включу запись, Мерри?

– Как? Ты не будешь делать заметки от руки? Я представляла тебя наготове с ручкой и маленьким черным блокнотом, который ты держишь на почетном месте, в кармане куртки. Блокнотик с цветными разделителями и закладками, которыми помечены страницы с результатами сбора информации, зарисовками персонажей и произвольными, но глубокими наблюдениями о любви и жизни.

– Ха! Нет, это абсолютно не в моем стиле. – Рэйчел, заметно расслабившись, наклоняется ко мне и трогает за локоть. – Поделюсь, если можно, моей собственной тайной: я не могу разобрать собственные каракули. Мне кажется, что я стала писательницей назло всем учителям и детям, которые высмеивали мой почерк.