Голова в бегах

Жестом сделав нам знак отойти, Валерка щелкнул замком и резко толкнул дверь наружу. Послышался сдавленный вскрик, Валерка матерно выругался и, стукнувшись обо что-то, заорал «Стой». Кабан кинулся следом, на ходу доставая из кармана шорт пистолет, от чего мы с Маней пришли в ужас, но следовать за ним желания как-то не возникло. Вернувшись, он быстро сунул оружие Мане, крикнув, что пистолет настоящий и стрелять из него лучше не стоит. Этажом ниже послышались прыжки, словно по ступенькам скакал бронтозавр, следом неслись нецензурные высказывания и крики, а через минуту раздался победный клич апачи и сопение двух медведей, сражающихся за самку.

— Схватил гада, Валерик, сюда!

Тут мы с Маней, разом осмелев, кинулись вниз со свечами, но представшая нам картина совсем не обрадовала. Верхом на поверженном Валерике, как-то неестественно распластавшемся на пролете между первым и втором этажом, сидел Коля Кабан и недоуменно разглядывал свою жертву.

— Валерка, да как так-то? Я же думал… А этот где?

— Ушел, гад. Да слезь ты с меня, Коля, — простонал Валерка, выползая из-под туши соседа. — Ушлый какой-то домушник. Так ловко пролеты перескакивал, а потом резко так остановился, чтобы я на него налетел, и толкнул меня. Вот я и не устоял. Алкоголь все-таки зло.

— Трындец! Это что же, квартиру выставить хотели? — дошло наконец до Коли. — Точно, девки-то официально на море, тут еще и свет погас. Может, они его специально и перерезали. Грабь — не хочу. Это кто же у нас на районе такой бессмертный?

— Вот и я думаю, — протянул Валерик, поглядывая на меня. — Да и что у вас брать, кроме кота? Признавайтесь, девки, кому проболтались, что храните бабкины бриллианты в бачке от унитаза?

— Пошлите в квартиру, — вздохнула я, потому что услышала, как где-то сверху стали открываться двери и даже послышался вечно недовольный голос Варварки, грозившей всем полицией и геенной огненной.

Валерик отряхнулся, достал удостоверение и пошел было вперед, предотвращать панику. Но тут Маня додумалась крикнуть: «Караул, убивают!», и двери сверху как-то скоренько закрылись, намекая на полное отсутствие гражданской совести у моих соседей. Наступила мертвая тишина, под которую мы, хмурясь, водворились в квартиру.

Коля с Валериком стали строить догадки, кто же посмел так нагло лезть в чужую квартиру, и даже обследовали замочную скважину на предмет царапин. Сойдясь во мнении, что работали отмычками, они снова стали терзать нас вопросами. Сделав вид, что увлечены нарезанием закуски и еще не отошли от шока, мы с Маней уединились в кухне.

— Анька, началось! — зашептала Марья, прикладывая к своей голове мокрое полотенце. — Ты же не веришь, что это воры?

— Не верю, конечно, — пробурчала я, нарезая огурцы. Кто-то воспользовался темнотой, чтобы проникнуть к нам в квартиру. Только вот вопрос: этот кто-то знал, что мы дома, или же думал, что мы отсутствуем?

— А что это меняет?

— Ну, если кто-то знал, что мы дома, и при этом лез в квартиру, значит, встречи с нами он особенно не боялся. То есть был уверен, что после встречи с ним показания дать мы уже не сможем…

— То есть ты думаешь… Нас что, убить хотели?

— Ну, может, сначала пытали бы, — мстительно начала я, всматриваясь в побледневшее лицо сестрицы.

Поделом ей, если бы не она… Тут я устыдилась своей зловредности и вздохнула. А Маня заныла:

— Что же делать? Давай все-таки Валерику все расскажем, а? Ты же видишь, что без помощи нам не обойтись?

Пока я размышляла, что ответить, в кухню ввалились наши собутыльники и клятвенно пообещали, что завтра же с утра займутся выяснением сего неприятного инцидента. Причем каждый на своей территории. Еще раз подивившись тому, как местная братва готова работать рука об руку с доблестной полицией, я быстренько перевела тему, и пьянка продолжилась уже в привычном русле.

Хотя Валерка нет-нет, да и поглядывал на нас искоса, но вслух больше ничего не говорил. Маня поинтересовалась у Коляна здоровьем Никиты и получила ответ, что тот все еще лечится, хотя дела не ждут. И уже несколько раз спрашивал у Коляна, нету ли от нас вестей с моря.

— Как раз сегодня привет передавал, когда я его навещал. Я бы ему позвонил, да сегодня у него важные переговоры вечером были, просил не беспокоить…

«По бабам шастает», — подумала я, а сестрица высказалась в том смысле, что не худо бы навестить страдальца как-нибудь на досуге.

Еще полчаса пролетели незаметно. В том смысле, что мы не заметили, как на фоне стресса прикончили все запасы спиртного, три раза спели «Степь да степь кругом», и даже станцевали танец Сертаки.

Выбор странный, но Коля заверил, что знает движения назубок и мигом нас выучит. После танца он малек протрезвел и, решив, что так дело не пойдет, вызвался подняться к себе за бутылкой бренди. Вспомнив про свой пистолет, который с самым невинным видом лежал на подоконнике в шкурках от сосисок, он любовно прижал его к груди. И пошел на выход.

Пока он шумно переобувался в прихожей, меняя тапочки Валерика на сланцы, доморощенный следователь уставился на нас: