Голубая картина

– И все?

– А чего же вы хотели за пятак.

– Чего-то более внятного.

– Ну, может еще пятак освежит мне память.

В гневе он бросил ему на стол еще один пятак.

– Едите по дороге прямо на восток, затем на первой же переправе переходите реку и дальше по прямой юго-восток. Вы увидите Чатыр-тау издалека.

Немецккий кивнул и ушел, даже не поблагодарив жадного купца. Он спешил найти своих крестьян, что оказалось еще большей головной болью. На изначальном месте их, ожидаемо, не было. Емеля должен был искать колесо и скорее всего, они отправились на местный базар. По этим домыслам, Петр Васильевич стал расспрашивать всех подряд о таком месте. Их в городе оказалось несколько. И позже он обошел каждый, благо они находились недалеко друг от друга. Но своих людей там не оказалось. Лишь позже Немецкий вспомнил, что его холопы невероятные идиоты и вряд ли догадались искать базар. Он вернулся в начало и пошел прямо по дороге. Через некоторое время из-за угла послышались знакомые голоса. Посреди дороги стояла его тележка. Рядом ошивались холопы, перекидывающиеся словами с какими-то татарами на похожей тележке. Они подняли дикий крик, даже не понимая друг друга. И продолжалось бы это еще долго, если бы не вмешался Петр Васильевич.

– Что вы тут устроили?! – крикнул он.

Все вдруг замолчали.

– Да мы это, – начал Емельян, – хотели поменять его целое колесо на наши вещи, как вы и говорили. А он говорит, что насрал на нас. Ну и мы ему тоже. А он станет кричать…

– Достаточно! Мы немедленно уезжаем.

– А колесо?

– Потом.

Емеля не стал спорить, и они вновь отправились в путь.

Крестьяне сильно устали от этого неожиданного путешествия и хотели поскорее вернуться домой. Никто сейчас не хотел ехать дальше, кроме Немецкого. Вскоре они добрались до Чатыр-Тау, хоть и дорога оказалась намного длиннее ожидаемой. Это была огромная гора в лесной глуши. Холопы уже хотели разворачиваться, но Петр Васильевич был словно одержим. Ответ лежал прямо перед носом, нужно лишь найти его. И он приказал прошерстить этот опасный лес, в котором могут бродить дикие животные.

– Тьфу на вас! – ответил барин отказавшимся крестьянам и пошел сам, вооружившись розочкой, наспех сделанной из старой бутылки с костью внутри.

Немецкий надеялся, что увидев его решимость, за ним пойдет хоть кто-то. Но даже Илья оказался трусом.

За десять минут он зашел так глубоко, что точно не мог узнать, где сейчас его холопы. Хотя ему сейчас важнее было найти Кауру. Только как именно – Немецкий не представлял. Он просто шел вперед, надеясь случайно на него наткнуться.

Через какое-то время он услышал шум в стороне, и сразу испугался. А вдруг и правда волк? Петр Васильевич упал и замер, обронив свое подобие оружия. Он жалел, что не взял в дорогу старое ружье, которое почему-то посчитал важным оставить, хоть сам и не любил охоту. Ружье должно было напоминать об отце. Сейчас Немецкий не отказался бы иметь его в руках. Он через силу заставил себя выглянуть и увидел группу людей, собирающих ягоды. Петр Васильевич, с явным облегчением вышел к ним. Но, заметив его, собиратели тут же достали свои самодельные копья. Только сейчас дворянин обратил внимание на их одежду из шкур животных. Он инстинктивно поднял руки вверх и от страха промямлил что-то невнятное. Дикари, естественно, ни слова не понимали, но копья опустили. Они переговорили о чем-то между собой, после чего схватили Немецкого под плечи и понесли вглубь леса.

Петр Васильевич, считая, что попал к местным каннибалам, уже успел попрощаться с жизнью, так и не поняв ее смысл. Скоро дикари принесли его в свою деревню. Он сразу подметил, что избы здесь не хуже, чем у его крестьян. Каннибалы остановились у небольшой речки, посреди которой на камнях сидел тощий лысый мужчина. По ощущениям Немецкого, они так простояли не меньше часа, пока этот плешивый не встал. Он размял плечи и ноги перед тем, как прыгнуть в воду. Через минуту пловец уже стоял перед ними. Каннибалы поклонились перед, очевидно, своим лидером, и их пленник не стал исключением. Он надеялся, что этот человек позволит ему жить.

– Встань, сын мой, – вдруг медленно сказал мужчина.

Петр Васильевич встал. Его сейчас никто не держал.

– Скажи, что привело тебя сюда? – его спокойная и неторопливая речь сняла всякое напряжение.

– Я искал человека… Кауру. Может, слышали о таком?

Он замолк, но мужчина не ответил. Тот минуту вглядывался в его глаза, отчего становилось не по себе.

– Я Каура. Для чего ты меня искал?

– Я слышал, что вы узнали смысл жизни. И я хотел, чтобы…

– Ясно, – перебил его Каура. – Но узнать. И понять. Это разные вещи. Чего именно ты хочешь? Узнать? Или понять?

Немецкий призадумался.

– Понять.

– Тогда тебе придется здесь задержаться, – Каура повернулся к дикарям и сказал им что-то на непонятном языке.

Они вдруг вскочили и убрались прочь, а через пять минут вернулись с большим листом, на котором несли орешки и ягоды.

– Съешь это, – сказал Каура, как только те остановились.