Голубая кровь

Никто из летящих в сторону Велларийских гор путников ни разу не оглянулся, да и вряд ли было возможно в клубах забивающей глаза серой пыли разглядеть одиноко стоящую посреди выжженного круга земли тоненькую полупрозрачную женскую фигурку. Поднявшийся ветер протащил сквозь нее клок сорванной с места сухой травы, но она этого даже не заметила. Копна медно-рыжих волос развевалась по ветру, янтарные глаза все смотрели вдаль, даже когда бешено мчащиеся кони уже скрылись из вида. Тревожно закушенные губы вдруг растянулись в лукавой усмешке:

"Мальчишка! Ничего ты пока не понимаешь. Мы с тобой оба танцуем на лезвии ножа, и если пошатнешься ты, мне тоже не устоять. Пытаешься вести свою игру, и не знаешь, что тебя уже переиграли. Тебе просто не хватает опыта… Все еще считаешь Лету пешкой в своей игре, а меня держишь за противника? Но ведь и пешка может сломать даже тщательно выверенный план атаки, развернув твои войска против тебя самого. Хотя… Если ты достойный потомок своего великого предка, мы с тобой оба победим. Удачи тебе, мой невольный союзник!"

И очередной порыв ветра рассеял ее без следа, оставив в воздухе только сладковатый цветочный запах…

Глава 8. Теа-Шетт

Очнулась я ранним утром. Невыспавшееся солнце лениво высовывалось из-за темной громады нависших над нами гор. Ничего себе… По всему выходило, что мы уже на границе с Вейраной. И когда только успели? Я же помню, как мы ехали по Равнине Духов, как я увидела это странное пепелище… А что было потом?

Взгляд упал на лежащий рядом изящный кинжал с ажурной вязью переплетающихся вдоль лезвия узорных линий. Солнечный блик напоил орнамент живым светом, и на холодной стали засиял удивительно красивый цветок. Лепестки айра были как живые, казалось, что только что сорванный бутон вот-вот раскроется, и вокруг разольется благоухание… Волна воспоминаний нахлынула на меня, заставляя сердце выпрыгивать из груди. Как-то сразу стало душно, воздух словно сгустился и ни за что не желал проникать в легкие. Так значит, это был не сон, и я действительно видела момент наложения проклятия! И моя интуиция меня все-таки не подвела — Кейрет действительно рассказал лишь малую толику того, что в действительности произошло с вейрами. Как там выразилась Айра: раз в год они должны выпивать добровольно отданную жизнь? Интере-есно, что бы это значило?..

От уводящих все дальше мыслей меня отвлек истошный вопль. Подскочив от неожиданности на покрывале, я изумленно уставилась на пронзительно визжащего Мыша, который толстым пушистым шариком метался по небольшой поляне от Рьена к Кейрету и Кайле и обратно. Кажется, коварный зверь увидел, что я не сплю, и решил протрубить общую побудку. К чести маленького сторожа, ему это великолепно удалось. Через пару мгновений меня уже поочередно и все вместе душили в объятиях донельзя обрадованные моим возвращением в мир живых друзья.

Оказалось, что проспала я весь вчерашний день и всю ночь. Когда Кейрет рассказал мне о том, что я почти шагнула за Край, мне вспомнилась опустошенная усталость умирающей Айры, и вдруг отчаянно захотелось жить. Слушать пение птиц, подставлять лицо дождевым потокам, глотать дорожную пыль… Просто жить!

Подозрительно покосившиеся на меня вейры, когда я спросила, откуда у меня кинжал, еще долго допытывались, действительно ли я ничего об этом не помню, и наконец сошлись на мнении, что внезапное появление оружия — это отголоски какой-то древней магии. Хотя когда Кейрет вскользь упомянул, что доспехи плавились точь-в-точь как от воздействия магии металла, я уже решила, что моя маленькая тайна раскрыта — но ухмыляющийся Рьен только молча опустил глаза. Значит, вейрам он ничего не рассказал…

Придя к выводу, что со мной уже все в порядке, друзья набросились на меня с расспросами о том, что же именно я увидела на той поляне. Отделаться парой фраз вроде "так, ничего особенного, всего лишь как Айра нашла своих погибших мужа и сына и потом перед смертью прокляла народ вейров" мне, само собой, не удалось. Кейрет и Кайле решительно потребовали дословного пересказа видения, а на мои слабые попытки протестовать только сунули в руки кружку горячего чая и кусок вяленого мяса.