Голубая луна (ЛП)

— Вот именно. Когда я позвонила туда в первый раз, мне сказали, что в Центре слышали о вирусе. А когда перезвонила чуть позже и попросила позвать к телефону доктора Хановер, выяснилось, что такой у них нет.

Клайд переглянулся с Манденауэром.

— Похоже, кто-то водит тебя за нос, Джесси.

— В ЦКПЗ?

— Как давно ты спала?

— Я уже и забыла.

— Поспи. — Манденауэр развернул меня к двери. — Забудь обо всем, кроме освобождения леса от волков. На закате выходим на охоту.

— На закате?

— Это когда солнце садится за горизонт.

— Черт, я знаю, что такое закат! Но почему в это время?

— На закате волки просыпаются. Я зайду за тобой за час до сумерек.

— Хорошо. Ладно.

В голову уже закрались мысли о первом звонке в Центр. Неужели кто-то меня обдурил? Как такое могло случиться?

Прослушивание телефона? Перехват звонков?

Пожалуйста, в психбольнице поселите меня вместе с Оливером Стоуном [17].

Глава 26

Войдя в квартиру, я не обнаружила там ни следа присутствия Кадотта. Проверила автоответчик. Ни одного сообщения ни на домашнем телефоне, ни на мобильном. Странно.

Но, наверное, Уилл получил послание от меня. Я устала настолько, что сняла амуницию и завалилась спать. И увидела новую порцию странных снов.

Я была на похоронах Мэла. По объективным причинам его хоронили в закрытом гробу.

Рядом со мной сидел Кадотт. Он шикарно выглядел: темный костюм делал его волосы еще темнее, а глаза — бездоннее.

То, что на мне форма, не показалось странным. А вот то, что Кадотт держал меня за руку — определенно. Но еще интереснее — мне это нравилось. Мы сидели на задних рядах. По витражам я определила, что отпевание проходит в церкви Святого Доминика на окраине города. Помещение было полно людей. Людское море наводняло все пространство от галерки до передних рядов, где сидела Черри в туфлях на убийственно высоких шпильках, шелковом платье и шляпке с вуалью.

Священник начал отпевание. Я пыталась его слушать. Серьезно. Но краем глаза заметила, что гроб пошевелился. Прежде чем я успела отвести взгляд, крышка с грохотом упала, и Мэл вырвался наружу. По крайней мере, я думала, что это Мэл. Теперь он превратился в волка. Огромного, поджарого, мускулистого и светлого.

Люди с криками заметались по церкви, но он не обратил на них внимания, а жадно набросился на сидящих в первом ряду.

— Думаешь, это бешенство? — спросил Кадотт.

Я терпеть не могла ошибаться. Ненавидела, когда мои ошибки стоили кому-то жизни. Я беспрепятственно помчалась к первым рядам, потому что, как это бывает в снах, толпа уже исчезла.

— Мэл! — крикнула я, когда волк принялся обгладывать лицо очередного скорбящего.

Волк поднял голову. Его глаза были глазами Мэла. Капающая с морды кровь положила конец моим сомнениям.

Я всадила в него полную обойму. Он даже не поморщился. И не умер.

Но бросил свою закуску и ринулся на меня.

Я проснулась от бешеного стука в дверь, который перекликался с биением моего сердца. Мельком взглянув на часы, я поняла, что проспала весь день. Предзакатный свет дал мне знать, кого там принесло. Манденауэр таки чертовски пунктуален.

Поскольку я уснула, не снимая формы, чтобы полностью собраться мне оставалось только зарядить пистолет и винтовку серебряными пулями вместо свинцовых. Патронташ Манденауэра — просто шведский стол в плане выбора разнообразных боеприпасов. Я не верила в вещие сны. Не верила в оборотней. Но все же верила в то, что предупрежден — значит, вооружен, да и кому может причинить вред серебро? Надеюсь, никому, кроме волков.

Я открыла дверь и вышла к Манденауэру в коридор. Он лишь одним глазком глянул на мое лицо и промолчал.

Умница.

Улицы опустели. В отсутствие туристов бродить по магазинам в это время суток некому. Я только надеялась, что исходящая от Департамента природных ресурсов угроза очистила и лес. Мне совершенно не хотелось тратить завтрашний день на рапорты о случайных выстрелах.

Манденауэр вел свой катафалк… то есть, «кадиллак». После жуткого сна от одной лишь мысли о поездке в этой машине мне почти захотелось настоять на моем «форде». Но так как я ненавидела бояться еще больше, чем ошибаться, то забралась на пассажирское сиденье. Не то чтобы я не проверила заднее на предмет бесхозных трупов. Там их не оказалось.

Манденауэр выехал из города не в сторону сто девяносто девятого шоссе к месту первого появления черного волка, а в противоположном направлении от дома Джерарда и погребального костра волчицы.

— Куда едем?

— На север.

Я стиснула зубы и умудрилась не рявкнуть.

— Скажите хоть одну причину, зачем?

— Потому что туда мы еще не ездили.

Полагаю, обоснование не хуже любого другого.

Он свернул с шоссе на проселочную дорогу. «Кадиллак» запрыгал по ухабам. К счастью, особых дождей не было, иначе нам понадобился бы вездеход, чтобы добраться до места назначения, где бы оно ни находилось.

С обеих сторон дороги высились сосны. Мне стало интересно, как Манденауэр нашел этот путь, или он просто свернул на первую попавшуюся дорогу? Я подумывала спросить его, но, честно говоря, какая разница?