Голубая звезда Атлантиды

Долго сидеть не пришлось – дневная жара уступила пост вечерней прохладе. С сожалением покидая уютное местечко, леди Гаафа Олдама оглянулась на царственный город, красота и мощь которого заметно выросли за время её правления. Перемигивались корабли в тихой гавани, перемигивались светофоры на улицах Нижнего Города, перемигивались фарами ночные романтики на байках, готовящиеся к молодёжному часу скай-рейсеров. Жужжали патрульные геликоптеры ночного дозора полиции и личные флаеры горожан, спешащих бегом пройтись по магазинам, купить продукты быстрого приготовления и затем – домой, к ужину. Вечерние посиделки в кругу семьи зачастую сопровождались жаркими спорами, вспыхивающими на фоне свежих новостей, заботливо приготовленных молодыми и бойкими корреспондентами телеканалов. Ночная жизнь столицы готовилась к маленькому отдыху посреди рабочей недели.

Леди Гаафа Олдама окинула взглядом кабинет, надеясь его больше не увидеть. В руках она держала конверт, куда вложила заявление с просьбой об отставке. Сложить полномочия главы государства – это ли не радостное и мудрое решение для уставшего от чиновничьей работы человека? Правда, леди президент (ныне ещё президент) пообещала быть консультантом у нового президента в течение некоторого переходного периода, до тех пор, пока тот или та не втянется в рабочий режим и не войдёт в курс всех политических дел и тонкостей управления Атлантидой. Принятое решение казалось ей верным шагом в политической карьере: «Уходить надо вовремя». Она взяла с вешалки плащ, перекинула его через плечо и сунула конверт в портфель, чтобы на первом же утреннем заседании фракции «Белая Медведица» озвучить его перед коллегами. Раздался настойчивый телефонный звонок, но когда хозяйка кабинета подняла трубку, на том конце её положили без слов. Погасив свет в офисе, леди Гаафа вышла на крыльцо. Вечерний воздух принёс запах моря и тины.

Тротуар, плавно бегущий вдоль сто сорокового этажа, привычно нёс редких запозднившихся чиновников госаппарата мимо белокаменной стены к жилому кварталу Верхнего Города. По тротуару, ловко маневрируя между группами стоящих людей, быстрым шагом шёл незнакомый человек в бежевом плаще, подбитом серой тканью. Поравнявшись с леди президентом, он коротко взглянул в лицо и кивнул:

– Леди президент?

– Чудесный вечер, – ответила леди Гаафа, пытаясь вспомнить имя собеседника.

Человек протянул ей руку. Она готова была ступить на бегущую дорожку, но в этот момент раздался выстрел. Незнакомец выхватил у неё портфель и, перепрыгнув через бортик, очутился на тротуаре нижнего, сто тридцать девятого этажа. Там он повторил тот же маневр, и вскоре нижние улицы скрыли незнакомца от возможной немедленной погони. На уровне сто тридцать седьмого этажа человек вошёл в офис, умерил дыхание и, петляя по разветвлённым в нескольких направлениях коридорам, вышел с другой стороны здания, по пути вывернув плащ на тёмно-серую сторону. На улице, смешавшись с толпой горожан, он присоединился к кучке таких же безликих чиновников.

Леди Гаафа схватилась за левый бок, сползла вниз и распростёрлась на ступеньках офиса. Тротуар остановил бег. Началась паника. На крыльцо выскочили охранники, запоздало выясняя между собой, чья очередь была сопровождать леди президента до дому. Кто-то не растерялся и вызвал скорую помощь. Прошло несколько драгоценных минут, пока реанимационный геликоптер завис над крыльцом, и бригада врачей, погрузив пациентку на носилки, подняла её на борт и подключила ко всем необходимым системам жизнеобеспечения. Рана была сложной, хотя пуля застряла не очень глубоко, буквально в девяти миллиметрах от крупного сосуда. Главной задачей медиков являлось прекращение кровотечения и извлечение пули. Операцию начали прямо во время полёта. Несмотря на принятые меры, леди Гаафа оставалась в бессознательном состоянии, в котором её и доставили в больницу для сенаторов.

На месте происшествия, конечно же, не мгновенно, но достаточно быстро оказались сотрудники всех крупных новостных каналов радио и телевидения, ежевечерних и утренних городских газет и журналов. Толпа зевак сопровождала каждый вдох и выдох полицейских, измеряющих и фотографирующих следы преступления. Сэр Флегонт, недавно принявший приглашение поработать в штате столичной полиции, лично лазил по ступенькам на коленках с лупой, но не обнаружил ни единой мало-мальски стоящей улики – разве что длинную нитку от украденного портфеля леди президента. В конце концов, криминалисты пустили по следу собачку, но она на ближайшем же тротуаре потеряла след – его совершенно затёрла ботинками любопытствующая толпа. Собака грустно посмотрела на оперативного уполномоченного, села на асфальт и виновато завиляла хвостом.