Голубя тебе на грудь (СИ)

   - В принципе, я знаю нескольких людей, к которым могла бы обратиться за помощью, - сообщила она таким тоном, будто предыдущей фразы не было. - Некоторые могут оказаться весьма полезными. Правда, никто из них бесплатно не работает, как ты понимаешь. Вообще, если мы всё же остановимся на идее с Кадаром, то ничто не мешает нам, перед тем как лезть в Кирш, чуть-чуть разорить приграничных лордов, а добытые деньги потратить на боевые нужды, в том числе оплату услуг всяких нужных людей. Тебе самому это выгодно - не останешься голодранцем, когда всё закончится.

   - Посмотрим, - отозвался бард, обхватывая руками подушку.

   - У Мэрдиса Карза есть покровитель в Гармангахисе, - словно между прочим произнес Кеане, сосредоточенно закрашивая лошадку, стараясь не вылезать карандашом за границы рисунка.

   Айрел сел на кровати.

   - Точно, - кивнул он, проводя пятерней по волосам. - Я как-то выпустил это из вида.

   - Значит, как минимум туда нам прогуляться не помешает, - заметила Триша. - Вообще, я считаю, что нам нужно, чтоб о возвращении Кадара узнало как можно больше народу - тогда нас будет сложнее незаметно убрать. По крайней мере, наших потенциальных врагов хоть в какой-то степени будет сдерживать боязнь народного гнева.

   - Нужна хорошая легенда, как именно княжич спасся и где пропадал все эти годы, - Кеане отложил тетрадь в сторону и спрыгнул с подоконника, чтоб размять затекшие ноги.

   - Хорошая легенда будет, - заверила девушка, задумчиво кусая губу. - Я вам такую легенду придумаю, что комар носа не подточит.

   - Тогда что делаем? Перебираемся в Хольд? - бард вопросительно глянул на собеседников. - Там есть банк.

   Триша пожала плечами.

   - Хольд, так Хольд. Вариант не хуже прочих.

14.

   Банк Агсби имел славу учреждения престижного, влиятельного и очень-очень надежного. Последнее выражалось не только в том, что за его более чем трёхсотлетнюю историю никому так и не удалось его ограбить, но и в том, что здесь никогда не выдавали своих клиентов. Политика банка гласила: "Мы храним ваши деньги. Больше нас ничто не касается". Это изрядно нервировало власти Кендрии, неоднократно обращавшиеся к Агсби с настоятельной просьбой содействовать государству в поимке преступников. Банк отказывался извещать соответствующие органы о том, что какая-нибудь находящаяся в розыске личность заходила обзавестись наличностью или наоборот от нее избавиться. Не работали никакие требования и уговоры: банк принадлежал богатому семейству из Ламара и не подчинялся даже королю Кендрии. От угроз и каких-либо решительных мер, впрочем, власти воздерживались - портить отношения с Агсби было не в интересах страны. В народе шутили, что сюда берут на работу лишь людей слепых, глухих да отличающихся скверной памятью. Поэтому, когда как-то поутру в одно из банковских отделений зашел молодой человек, якобы бесследно пропавший некоторое время назад, никто не стал поднимать вокруг этого шумиху и бегать по улицам, разнося новости. Мужчину спокойно обслужили, пожелали ему хорошего дня и вернулись к прочим делам. Лишь после его ухода многозначительно переглянулись, да обменялись за послеобеденным чаем фразами типа "Видел, кто у нас был?" и "Жаль, не догадался автограф попросить".

   Богатым пробыл певец недолго: Триша отобрала и убежала тратить почти всю снятую им сумму. Оставалось лишь надеяться на ее рассудительность и практичность.

   Плана дальнейших действий по-прежнему не было. Айрел уже знал о покойном княжиче всё, что смогла вспомнить девушка, однако понятия не имел, что теперь с этими знаниями делать. Решив, что раз спутница обещала всё придумать, то беспокоиться не о чем, певец особо не напрягался и просто убивал время.

   Намерения бежать из страны как-то позабылись, страх быть опознанным или выслеженным существенно притупился. Мужчина решил обзавестись усами и куцей бородкой: в Хольде он выступал не раз и не два, здесь неплохо знали его в лицо. Так же ему пришлось купить шапку - волосы отрастали быстро и уже бесстыдно светили белобрысыми корнями. Айрел счёл, что для маскировки этого вполне достаточно, и принялся вовсю наглеть - даже сходил на выступление неизвестного ему барда, только-только получившего разрешение петь в городах. Бессовестно комментировал для захваченного с собой Рафферти все огрехи исполнителя, впрочем понижая голос, чтоб не нервировать публику и не огорчать выступающего. Потом, пребывая в состоянии удовлетворенного самодовольства от сознания своего полного и неоспоримого превосходства над молодым музыкантом, Айрел изучал вывешенное на двери гильдии расписание грядущих концертов, выискивая знакомые имена. Разом помрачнел, таки найдя одно.