Голубятня на желтой поляне

– А мальчишки не объяснили? – Данка с укором глянула на ребят. Она была постарше и, видимо, умела командовать.

– А чего… – пробормотал Игнатик. – Я сказал, что мы играли.

– По дороге поговорим, – пообещала Яру Данка. – Вы ведь пойдёте с нами в цирк?

– А у вас на меня и билет есть?

– Билета нет, но здесь такое правило: если собираются четверо ребят, один взрослый может пойти с ними бесплатно.

– А если спросят, откуда я взялся и кто я такой?

– Кому какое дело? – буркнул Игнатик.

– Мы скажем, что к Игнатику приехал в гости дядюшка! – воскликнул Алька и ухватил Яра за руку. – Пошли?

Данка хмыкнула и оглядела Альку от плоских растоптанных сандалет до растрёпанной макушки. Потом Игнатика – его дырявую майку, мятые штаны и пыльные башмаки. Игнатик начал торопливо раскручивать правую штанину.

– Брысь, – холодно сказала Данка. – Даём вам десять минут.

Игнатик с Алькой переглянулись и рванули к калитке. Уже с улицы Алька крикнул:

– А Яр? Ему тоже надо переодеться!

– Не ваша забота, – ответила Данка.

Яр посмотрел на себя как бы со стороны: спортивные брюки из серебристой тетраткани, форменная рубашка с эмблемой СКДР и звёздами на рукаве…

– Я принесу вам папин костюм, – деловито сказала Данка.

– А как отнесётся к этому папа?

– Папа умер…

– Ох… прости, пожалуйста. Но…

– А мама на дежурстве… Вы не волнуйтесь, Яр, мы вас не подведём, всё будет хорошо.

"Ничего себе "не волнуйтесь", – с усмешкой подумал Яр и понял, что не волнуется. Действие пентарина кончилось, пришло состояние легкого опьянения и беззаботной лени. Теплое лето обволакивало Яра. Крейсер показался далеким сном. Да и где он был теперь, этот крейсер?

…Данка принесла мягкий вельветовый костюм и клетчатую рубашку. Яр переоделся в сарайчике, где пахло сухой травой и копошилась в углу курица-несушка. Одежда оказалась широковата в плечах, а по росту в самый раз.

– Вы… то есть ты немножко на папу похож, – улыбнулась Данка. – Такие же волосы светлые и такой же высокий. Только ты моложе.

– Моложе? – усмехнулся Яр. – Да ты знаешь, сколько мне лет?

– Сколько?

Яр сказал.

Данка охнула.

Но Чита авторитетно разъяснил:

– Это же общее число лет. А по локальному биологическому времени гораздо меньше.

– Да, – согласился Яр. – Но это – пока в рейсе. А на Земле потом жизнь берёт своё. И начинает наматывать годы за месяцы…

– Вам никак не дашь больше тридцати пяти, – с чуть заметным девичьим кокетством сказала Данка.

– Пожалуй, – согласился Яр. – А тебе сколько?

– Четырнадцатый… – Она вздохнула. – А когда папа умер, было девять.

– Что же случилось с папой? – нерешительно спросил Яр.

– С папой?.. Да как со многими. Эпидемия… У Игнатика вот тоже… И отец, и мама… Он теперь с тётей живёт…

Чита сказал, будто заступился:

– Она же ничего, хорошая тётка…

Грохнула калитка – примчались Игнатик и Алька. Красивые такие. В одинаковых парусиновых шортиках – чистых, отутюженных, с лаковыми ремешками и пестрыми нашивками. В рубашках с накладными карманами и погончиками: Алька в белой, Игнатик в оранжевой. Игнатик переобулся в новенькие блестящие сандалии. На Альке остались прежние расхлябанные сандалеты. Данка посмотрела на них с осуждением.

– А других нет, я их утопил, – независимо сказал Алька.

Брюки и рубашку Яра Чита спрятал в тайнике за поленницей, где у него хранились книги. Яр смотрел на это с тревогой. Отдавая одежду, он как бы рвал последнюю связь с крейсером.

– Братцы, а когда вы вернёте меня домой?

– Да вернём, вернём, – снисходительно сказал Алька.

– Вечером, – сказала Данка.– Если вы захотите…

– То есть как это "если захотите"?

– Вечером, – торопливо успокоил Игнатик. – Ты не бойся, Яр… Ну, идём?

Чита надел очки и открыл книгу.

– Он что, и на ходу читает? – шёпотом спросил Яр.

– Ага, – с некоторой гордостью сказал Алька.

Летнее утро царствовало над тихими улицами. Прохожих было мало. Изредка с тарахтеньем проносились автомобили старых, каких-то полузнакомых марок.

Город становился не совсем знакомым.

Сначала Яру казалось, что он попал в старый Нейск. Или двойник Нейска. В этом была бы хоть какая-то, пускай сказочная, логика: неведомые силы вернули его в мир детства. Но город оказался не совсем таким, каким помнился Яру. Чем ближе к центру, тем больше было путаницы. За старинным зданием банка со знакомыми львиными мордами над окнами стоял вместо привычного магазина "Детский мир" красный трёхэтажный дом. За крытым рыночным павильоном, куда Яська ходил с мамой за луком и капустой, подымалась кирпичная лютеранская кирха – такой в Нейске вообще не было…

– Как называется ваш город? Нейск? – спросил Яр у Данки.

Она сказала чуть удивленно:

– Нет, Орехов.

Чита шагал впереди и ухитрялся не спотыкаться. Алька, шлёпая сандалетами, подбежал к нему.

– Ты что читаешь?

– "Зверобой" Фенимора Купера…

– Ух ты… А это кто на картинке? Индейцы?

Он зашагал рядом с Читой, заглядывая в книгу. Яр вдруг заметил, что ноги у Альки чуть-чуть колесом, как у маленького кавалериста. Это было еле заметно и ничуть не портило Алькину внешность. Наоборот, делало его походку особенно ловкой и слегка шаловливой. Алькиной…