Но склад служил не только музеем. У него имелись и свои функции. Здесь стояли рядами коробки с дисками, дюжины рабочих компьютеров и специализированные компьютерные детали, наверное, на два миллиона долларов, большинство из них предназначалось для сборки и починки суперкомпьютеров. Продавая и покупая такие детали через посреднические компании, Фейт зарабатывал себе на жизнь.
Здесь же располагалась «театральная мастерская», где он планировал игры, менял внешность и личность. Большая часть костюмов и маскировки хранилась на складе. В углу стоял «ID 4000» — изготовитель идентификационных пропусков безопасности — вместе с программатором магнитной полосы. Другие машины помогали Фейту активировать идентификационные карточки, предоставлявшие пароли для доступа к особо тщательно охраняемым объектам. С машинами — и после короткого путешествия в департамент транспортных средств, различные школы и департаменты людских ресурсов — он мог стать кем угодно и создать подтверждающие личность документы. Он даже мог выписать себе паспорт.
Итак, Фейт оглядел оборудование. С полки над столом взял мобильный телефон и несколько мощных лаптопов «Тошиба», в один из последних загрузил jpeg — сжатую фотографию. Также нашел большую коробку для дисков, она замечательно послужит его целям.
Шок и недоумение от обнаружения Человека Долины среди преследователей прошли или, скорее, превратились в напряженное возбуждение. Теперь Фейта заводил драматичный поворот игры, тот самый, знакомый всем, кто когда-либо играл в «Доступ» или другую многопользовательскую игру: момент, когда сюжет разворачивается на сто восемьдесят градусов и охотники становятся добычей.
Ныряя в Голубом Нигде, как дельфин в пещерах ближе к берегу, в открытом море, вырываясь на поверхность или зарываясь носом в призрачную растительность на неприступном дне, неутомимый бот Уайетта Джилета послал срочное сообщение своему хозяину.
В управлении ОРКП запищал компьютер.
— Что тут у нас? — спросила Патриция Нолан.
Джилет кивнул на экран.
Джилет ощетинился от возбуждения. Он крикнул Бишопу:
— Фейт сам что-то разместил.
И вызвал сообщение:
Никто не понял, что означает перефразированное Фейтом высказывание Шекспира.
Пока Джилет не загрузил картинку, закрепленную за сообщением.
Она медленно появилась на экране.
— О Боже! — выдохнула Линда Санчес, уставившись на жуткое зрелище.
— Сукин сын! — прошептал Тони Мотт.
Стивен Миллер промолчал, потом отвернулся.
На экране была фотография Лары Гибсон. Она, полуголая, лежала на плиточном полу — казалось, где-то в подвале. На теле зияли разрезы, все заливала кровь. Мутные глаза безнадежно смотрели в камеру. Джилету стало плохо от картинки, он решил, что фотографию сделали, когда женщине оставалось жить считанные минуты. Он, как и Стивен Миллер, отвернулся.
Бишоп спросил:
— А адрес? Он не может оказаться настоящим?
Джилет запустил «Гиперпоиск» и проверил адрес.
— Фальшивый, — объявил он, никого, впрочем, не удивив.
Миллер предложил:
— Фотография — мы знаем, что Фейт где-то здесь поблизости. Как насчет того, чтобы послать полицейских опросить пару фотолабораторий? Они могут узнать его.
Прежде чем Джилет успел ответить, нетерпеливо вмешалась Патриция Нолан:
— Он не станет рисковать и относить фотографии в лабораторию. Скорее использует цифровую камеру.
Даже далекий от техники Бишоп, и тот понял.
— Значит, нам это не поможет, — заключил детектив.
— Необязательно, — не согласился Джилет.