Грааль Арельский

Голубой ажур

Голубой ажур

Au-to-dafe

Я душу дьяволу предам и вечному огню…

М. Лохвицкая.

Огнистым вихрем взвейся мгла!

Гореть хочу! Гореть!

Тэффи.На костре вчера Его сжигали.Был закат. Бледнели все инфанты…Я смотрела в гаснущие дали,И в колье алели бриллианты.Гасло золото на синей черни, –Закатившись, солнце угасало,Звал куда-то колокол вечерний,И горел костер, мерцая ало.

Дочитал монах беззвучно буллу,Трижды проклял сумрачно и строго:«Проклят будь служивший Вельзевулу,Ты отвергший милосердье Бога!»Дым взметнулся грозно, – чернокрылый,Он взглянул мне в очи взором властным!Отвести хотела взор, – нет силыПеред взором царственно прекрасным.Вижу я: …уходят в даль чертоги,Дым курильниц предо мной клубится,Он склонился в ярко-алой тоге,Шепчет мне: «люби меня, царица!»Посмотри, под арфы, и кимвалыЖрицы славят царство Вельзевула?Богохульством загорелись залыВ вихре оргий буйного разгула.Черной мессы крепнут беснованья,

Стройных тел пылает вереница…«Посмотри, как страстны их лобзанья?» –Шепчет Он: «люби меня царица!»И коснулся уст моих устами,И забылась я в истоме страстной…Вдруг исчезло все… Перед очамиДогорал костер багрово-красный.Уходили бледные инфанты,Пели что-то черные монахи,Облака бежали как гиганты,Как гиганты в безотчетном страхе.И в усталом бархате печальномЯ ушла со свитою придворной,И зловеще с криком погребальнымНадо мной кружился ворон черный.Тишина могилы в старом замке,Сном беззвучным вдаль уходят залы,

В рамке окон, золоченой рамке,Свет зари мерцающий и алый.Упадают сумрачно на пяльцыЗмеи кос, – рассыпалась прическа,В кровь исколоты иголкой пальцы,И лицо мое белее воска.Мне не вышить белых нежных лилий,Все выходят алые, как розы!Пламенно желанья окрылилиЯркие, кощунственные грезы.В эту ночь, едва смежила вежды,Он явился и умчал с собою…Ночь раскинула свои одежды,Вышитые ярью голубою.Серебрился серп луны двурогий,Лес звенел аккордами созвучий,Уходили вдаль, змеясь, дороги, –

Он сказал прекрасный и могучий:«В этом мире жалки наслажденья! –Вечный гнет бессилья над землею.Счастлив тот, кто выпил яд забвенья,И живет лишь жизнью неземною».На поляне залитой огнями,Сатаною бал давался странный, –Танцевали девушки с козлами,И уста алели точно раны.Не забыть кощунственных обрядов,Не забыть полночные восторги,Глубину бездонно властных взглядов,В буйном вихре вознесенных оргий.Гаснет пурпур медленно в лазури,Бьют часы во мраке старой башни,Серп луны зажегся в амбразуре, –Будет вечен этот сон вчерашний!

Инквизитор