Голубой Ютон (СИ)

Будины что-то заподозрили еще когда лодки только приближались к городу, и человек тридцать с разнообразным оружием в руках решили было гостей на берег вообще не выпускать. Но что такое тридцать человек с дубинами или даже топорами против полутора сотен арбалетов? А остальные будины спрятались в городе и под стрелы решили не выскакивать. Но так как гости, выйдя на берег, особо к воротам не стремились, местные решили выяснить, зачем те вообще приперлись…

Осторожно выяснить, не нарываясь – и сначала просто несколько человек вышли из этих ворот и начали разглядывать (как им казалось, издали) прибывших. Издали – это метров со ста, так что Брунн с помощью СКС («в варианте для снайперской стрельбы» – других-то не было) довела до наблюдателей, что стоять у ворот невежливо, а вежливо – это лежать, причем лучше в неживом виде. И что пытаться затаскивать прилегших отдохнуть перед воротами в город – не самое умное занятие. И что закрывать ворота – тоже…

Связать неприятности в какими-то непонятными громкими звуками осажденные не смогли: по указанию Бруннхильды «гости» орали, демонстративно плясали, колотили палками по палкам, рубили деревья – то есть создавали «шумовую завесу», и создавали ее довольно успешно. А иногда кто-то из осаждавших швырял в сторону ворот куски засохшей глины под громкие крики товарищей. Впрочем, идиотами будины не были и намеки поняли быстро. А осознав, что открываемые наружу створки ворот закрыть теперь будет очень трудно, они просто начали заваливать проход разным хламом. Даже не совсем разным: изобилия хлама нынче в городах не наблюдалось, так что в довольно широкий проход валили в основном разнообразные дрова. Впрочем, дров у них было много, а нападающие вроде как никуда не спешили.

Когда окончательно стемнело, осажденные еще раз попытались закрыть ворота. И опять без особого успеха: Брунн, сменив СКС на оригинальную «картельную» винтовку с ноктовизором, увеличила валяющуюся перед воротами кучку еще на шесть тушек. А затем вместо кусков глины ребята закинули на баррикаду пару глиняных бутылей с бензином. И еще несколько таких же бутылей кинули на плетень – ну а стрелы с горящей паклей туда же отправили из обычных луков.

Тем, кто пытался потушить разгорающийся пожар, Брунн популярно объясняла, что этого делать не надо – и старый, основательно уже высохший плетень вскоре опоясал красивым огненным кольцом весь город. Окончательно он прогорел уже к утру, и оставленные на ночь наблюдатели сказали, что будины всю ночь просидели у вала, сжимая в руках свое оружие в ожидании штурма.

Штурма не случилось, а хорошо выспавшиеся воины Копотя еще до полудня поставили перед воротами две вышки с протянутыми в сторону города «руками». Еще две вышки, на этот раз «без рук», поднялись напротив боковых стен города, и на одной удобно устроилась Брунн. Несколько парней, сидя внутри вышек, усиленно махали сколоченными из жердей и хвороста «руками», другие, махая топорами и молотками, на глазах горожан возле нее быстренько сколачивали и «руки» для пока еще «безруких» сооружений, а Брунн с боковой вышки под шумок аккуратно прореживала столпившихся неподалеку от ворот будинов. Те, сообразив, что ряды их прореживают «волшебные фигуры», довольно плотной толпой решили «рукастые» вышки снести – и тут толпу встретила Ангелика. С автоматом…

Оставшиеся относительно невредимыми будины рванули в лес через дальние от речки ворота – и в этом им никто не препятствовал. И только когда они уже добежали до опушки, ими занялась спрятавшаяся в лесу сотня арбалетчиков…

Эта довольно экзотическая форма захвата города была придумана именно Ангеликой – чтобы будины из-за возникшей паники просто не успели провернуть массовый геноцид, и подход себя оправдал, хотя с сотню рабов будины все же порезали, когда убегали.

В первом поселке взрослых рабов освободили чуть меньше сотни человек, а в «столице» будинов рабов оказалось уже около шести сотен. Но так как на разгроме этой «столицы» поход не завершился, к середине лета потенциальных переселенцев набралось уже больше трех тысяч человек – и к этому никто готов не оказался. Потери «союзников» были довольно скромными, так как будинов попросту расстреливали издали из арбалетов не подпуская даже на выстрел из лука и «традиционных» рукопашных боев практически не случалось. Тем не менее и у Копотя погибло почти двадцать человек, и у Короча почти столько же – однако будины как племя было уничтожено почти полностью. Физически, не генетически: почти каждая семья там держала по несколько рабов, и рабыни-женщины практически поголовно и постоянно насиловались, так что детей, у которых отцы были будинами, набралось под восемь сотен человек. Маленьких еще детей, лет до восьми – более старших мальчиков будины начинали воспитывать как своих воинов, оруженосцев и… в общем, более старшим мальчикам не повезло.