Голубой Маврикий

«…На третий день мы добрались до Майбурга, который уже перерос Гранд Порт. Здесь мы провели три дня, поскольку мне было все интересно, да и Элизабет проявляла большое любопытство и готова была лезть повсюду, чтобы самой во всем удостовериться и убедиться… Эта девушка мне все более симпатична…

Вечером, на берегу, напротив Иль де Пасс у меня состоялся разговор с Жоржем. В молодости он действительно был моряком у Сюркуфа и в битве при Гранд Порт принимал участие. Французы одержали верх благодаря хитрости – ночью Жорж вместе с другими моряками французами на небольшой лодке под прикрытием абсолютной темноты переставлял вешки, показывавшие судоходный фарватер. Это было опасное занятие, поскольку корабли и ночью продолжали артиллерийскую дуэль. Однако утром английская эскадра, чьи матросы сумели захватить батарею французов на Иль де Пасс, двинулась в залив, чтобы нанести решающий удар. Первым шел фрегат «Сириус», который ориентировался на вешки и на полных парусах налетел на мель. Он сразу стал мишенью для французов, к тому же не мог никоим образом помочь другим кораблям – его снаряды не долетали до неприятеля. С «Сириуса» спустили шлюпки, чтобы облегчить корабль, а заодно с их помощью стащить фрегат с мели. Но ничто не могло помочь бедному экипажу…

…Описание этого сражения должно быть сделано до мелочей, а после того оно должно изучаться в морских училищах, чтобы будущие командиры знали, каких ошибок надобно избегать и к чему быть готовыми…»

– Мы обязательно должны съездить в Шамарель, – объявила за завтраком Юлиана. Это стало у нее привычкой – как только она ощущала, что парни отбиваются от рук, так брала бразды правления в свои руки.

– Что там такое? – поинтересовался Игнат. Он начал нервничать из-за того, что время шло, а приближения к цели не ощущалось.

– Это восьмое чудо света, – ответила девушка, глядя почему-то на Василия, который силился вспомнить, где он то ли слышал, то ли читал о каком-то маврикийском чуде. – Это единственное место на земле, где земля имеет семь цветов. Не посмотреть это нельзя, – продолжала Юлиана.

Игнат сосредоточенно сочинял себе бутерброд с копченым марлином, который удачно ложился на кусок белого батона, намазанный соленым австралийским маслом.

– И даже такого цвета? – указывая на голубовато-сиреневый ломтик рыбы, с подковыркой спросил кавторанг.

– И такого тоже, – уверенно заявила Юлиана и добавила так четко и строго, чтобы ни у кого и мысли не появилось, что удастся отвертеться от неожиданной экскурсии: – Машина заказана, едем через сорок минут.

Повиляв по ведущему в гору серпантину, машина наконец выехала на небольшую площадку и уперлась в будку с дамой сурового вида внутри, одетую в форму всяких контрольных служб – белая блузка, синяя юбка, – которая брала с посетителей деньги за проезд и проход к участку, заслоненному деревьями.

– Ребята, дело Остапа Ибрагимовича расцвело на этой райской почве! – весело объявил Филипп. – Помните, как он поправил финансовую ситуацию концессионеров с помощью продажи билетов в пятигорский Провал?

– Василий, – обратилась Юлиана к своему спутнику, – а кто такой Остап Ибрагимович? Я слышу это имя не первый раз – это ваш родственник?