Голубой восход

Время тянулось медленно. Моя спутница облюбовала кресло штурмана, которое находилось немного в стороне от кресел пилотов, и оттуда демонстративно меня игнорировала. Я до одурения напился всевозможных напитков, проглотил обезболивающую капсулу, чтобы боль не сковывала тело при каждом движении. Надо будет потом заскочить в медицинский отсек и просканировать собственную персону на предмет возможных повреждений. Через пару часов активировал два зонда, на носу и на корме судна, и одновременно отстрелил их. Зонды отделились от корабля с лёгким хлопком.

– Что это? – сразу же встрепенулась моя спутница. – Вы слышали? Что это было?

– Не переживайте, всё в порядке, я просто выпустил исследовательские дроны, – с удовольствием ответил я, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, и демонстративно уставился на пульт управления, делая вид, что что-то на нём высматриваю.

Женщина всегда остаётся женщиной! Вот и эту мои объяснения совершенно не устроили. Я демонстративно молчал, а ей просто необходимо было знать больше; и что я там разглядываю на экранах, ей тоже было интересно. Она помучилась ещё немного, но, в конце концов, спросила:

– А что это такое? Зачем это?

– Это два специальных приспособления, которые приземлятся в двухстах метрах от корабля. С их помощью я узнаю, пригодна ли для нашего существования атмосфера, и из чего состоят верхние слои почвы, по крайней мере, в этом месте, – я ещё некоторое время глазел на пульт, а потом продолжил, – ну вот, данные уже начали поступать!.. Дышать мы с вами здесь, слава богу, сможем!

И я, откинувшись в кресле, с улыбкой посмотрел на женщину, которая, приоткрыв ротик от любопытства, наклонилась в мою сторону. Всё-таки женщины – создания умные и сообразительные. Она поняла, что я специально провоцирую её. Поняла и покраснела. Вернее, её личико светло-изумрудного цвета потемнело, и она гордо отвернулась от меня.

Нам повезло: планета была земного типа, атмосфера почти такая же, только кислорода немного больше. Оно и неудивительно. Сплошной лес да холмы, покрытые лесом. По крайней мере, на расстоянии двух тысяч километров от места посадки именно так. Налюбовавшись шикарной картинкой бесконечного буйства разноцветной растительности с высоты птичьего полёта, я дал команду дронам возвращаться и по откинутому аварийному трапу спустился из кабины корабля на обожжённую землю. Пожар, возникший от раскалённой обшивки корабля, уничтожил всё живое на расстоянии примерно тридцати метров от него, однако дальше не распространился из-за обилия в долине, куда мы плюхнулись, мелких ручейков и речушек.

Моя спутница категорически отказалась жить в корабле, несмотря на наличие в нём всевозможных удобств цивилизации. Впрочем, её стремление быть поближе к природе вполне понятно, она, как-никак, была родом тоже с лесной планеты, на которой занимаются только сельским хозяйством, и прожила там, хрен его знает сколько лет! Единственное, на чем я настоял, чтобы она находилась в походной кевларитовой палатке, на всякий случай, от греха подальше.

Мне кажется, что она мне уступила только потому, что её привлекла особенность материала, из которого была выполнена палатка. Снаружи это была непроницаемая поверхность, как хамелеон меняющая цвет под окружающую обстановку, поэтому практически незаметную. Зато изнутри стены были прозрачны, и находившемуся в палатке было видно всё, что делается снаружи. Первое время это, конечно, приносит некоторые неудобства, но к этому очень быстро привыкаешь, по себе знаю. Ну и самое, на мой взгляд, главное – это прочность материала: его не возьмёт ни одно известное огнестрельное или холодное оружие! Я, конечно, не имею в виду огнестрельное солидных калибров или современное боевое оружие, которое такую преграду, в общем-то, даже не заметит. Но от зверя или от каких других мелких неприятностей убережёт на раз!

Женщины ни возле палатки, ни в палатке не было. Опять ушла в свой любимый лес, который начинался метрах в трёхстах от корабля и со всех сторон окружал вытянутую долину, в которой мы приземлились. Пистолет, который я дал своей спутнице и предложил постоянно носить с собой, лежал на столике. Она всё-таки не стала брать оружие, я её, конечно, попытался уговорить, но получил презрительный ответ, что в лесу ей ничего не угрожает и угрожать не может. Чёрт их знает! Возможно, конечно, это и так, – не люди они! Нам их понять, не дано! Я послонялся возле жилища инопланетянки, но окончательно поняв, что делать нечего, уселся на стул, стоящий под навесом, и уставился в сторону леса.

Об этой, обнаруженной совсем недавно, расе мы не знали ничего, в прямом смысле этого слова. Ничего! И не потому, что не хотели знать, а потому, что они не позволяли никому о себе ничего узнавать! Когда на их планету случайно натолкнулись китайские исследователи, они не смогли удержать это в тайне, проговорились, и к ней зачастили корабли других земных конгломератов: Американской федерации, Российской империи, и толерантного до идиотизма Европейского образования.