«Голубые Орхидеи»

— Это не я! — воскликнула Дорин, махнув рукой на окно. — Это опять те две белые цыпочки включили свою пленку в машине. Они думают, что мы станем слушать. Вот паразитки.

— Да?

Элайджа лениво подошел к окну и выглянул. Красивая девушка в красном платье стояла, опираясь на капот красного «камаро».

— И давно она здесь болтается?

— О, несколько недель. Она и другая сумасшедшая, рыжая.

— Не такая уж сумасшедшая, я бы сказал.

Сердце Валентины сильно забилось, когда она увидела направляющегося в ней симпатичного чернокожего мужчину. На нем были бледно-желтые брюки, кремовая рубашка и темно-синий блейзер. Чертами лица и мягкими темными глазами он напоминал Гарри Белафонте, только был моложе и чувственнее.

— Итак, — сказал он, усмехаясь, — вы хотите, чтобы вас арестовали за нарушение тишины?

— Пожалуйста, — взолнованно взмолилась Валентина, убавляя громкость, — я никого не могу найти, чтобы дать послушать нашу пленку. Мы «Голубые Орхидеи». Мы хорошие певицы, я знаю, что хорошие. В студии это прозвучит намного лучше… Вам понравится. И займет не больше трех минут. Затем, если вы…

— Хорошо.

— Что?

— Я сказал — хорошо, девочка. Я проиграю ее, но даю вам только три минуты. У меня как раз сейчас встреча, а вы ее прервали.

Пока Валентина ждала в приемной, Элайджа проиграл пленку еще четыре раза, находя, что в голосе Валентины больше неги, чему у Дайаны Росс, по силе она превосходит Стрейзанд, а по сексуальной энергии может сравниться с Дженис Джоплин или Эбби Макей во время ее расцвета. Этой девчонке многое дано.

Он смотрел на фотографию, которую дала ему девушка, где она была изображена вместе с другой, по имени Орхидея. Та тоже сногсшибательная кокетливая штучка, она будет зажигать парней. Настоящая лисичка! У нее был небольшой голос с придыханием, представлявший собой совершенный фон. «Голубые Орхидеи»… Ему даже название понравилось. Превосходная обложка альбома.

Берри уже несколько лет искал крутую белую женскую группу. Может, эти девчонки как раз то, что нужно. Конечно, отец их Эдгар Ледерер, как сказала девушка, и он настоит на приемлемых контрактах, чтобы все было по правилам и по закону. Нет проблем!

Элайджа решительно нажал кнопку «стоп», положил в карман кассету и вышел в приемную. Нервничающая Валентина сидела на кончике стула, держа в руках нетронутую чашку кофе.

Он махнул ей рукой.

— Пройдите в мой кабинет, милая. Я хочу поговорить.

Валентина побледнела и тихонько вскрикнула от радости, затем вскочила со стула, пролив кофе на платье.

Элайджа усмехнулся, довольный ее волнением.

— Я Элайджа Кармоди, вице-президент Мотаунской фирмы грамзаписи, и мне бы хотелось поговорить с вами и вашим отцом о контракте.

Полчаса спустя после ухода Валентины Элайджа подошел к окну и задумался, наблюдая за тем, как проносится транспорт по Уэст-Гранд бульвару. Эти две белые девочки… У него было предчувствие, и он надеялся, что окажется прав. Если они добьются успеха — а они могут понравиться, — то, без сомнения, создадут ему имя в Мотауне.

— Он красивый, Вэл… Я не ожидала, что он такой привлекательный.

Элайджа настоял, чтобы Орхидея приехала в Мотаун, познакомилась с ним и поговорила с Берри. Орхидея вернулась со встречи взволнованная и возбужденная.

— Не имеет значения — привлекательный ли он, главное, понравилась ли ты ему?

— Он полюбил меня, — заявила Орхидея торжествующе. — Сказал, что я выгляжу именно так, как им нужно, и рассказывал такие интересные истории, Вэл. Он знает всех! И он такой хороший.

На следующей неделе Элайджа попросил девочек посетить его офис, чтобы подписать контракт и познакомиться с Эбби Макей, мотаунской Эллой Фитцджеральд, которая поможет их «отшлифовать». Юрист Стивен Уилен вместе с Нилом Финком, мотаунским поверенным, будут представлять их интересы при подписании контракта. Они будут вполне защищены на случай, если действительно сорвут банк.

Через пятнадцать минут бумаги в четырех экземплярах, были подписаны, и юристы с Эдгаром уехали.

— Надеюсь, вы понимаете, что вам придется попотеть, — заявил Элайджа, разглядывая Орхидею в соблазнительно узких белых джинсах и светло-голубой блузке-топ. Ее поразительно рыжие вьющиеся волосы падали на плечи. — Вы знаете, мы возлагаем на вас большие надежды. Вот почему наняли Эбби — она научит вас правильно двигаться и всему прочему.

Перед студией остановилось такси. Из него вышла огромная негритянка, облаченная в длинное, ниспадающее свободными складками желтое платье с африканским орнаментом. Ее просторное, словно шатер, одеяние покрывало гигантские холмы мягкой, как подушки, плоти. Она не шла по направлению ко входу, она плыла.

Элайджа высунул голову из своего офиса и поспешил навстречу, чтобы поздороваться и обнять ее. Эбби смачно поцеловала его, гортанно смеясь.

— Это Эбби Макей, — объявил Элайджа. — Эбби, я хочу представить тебе двух новых молодых певиц, мы надеемся, они зажгут не одну радиостанцию.