Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента ГРУ

«Понтиак» взревел своим многосильным двигателем и устремился вперед. За первым перекрестком неожиданно возник полицейский «Опель». Я сразу заметил его в зеркале заднего вида. Свернул на главную дорогу и снова посмотрел в зеркало. Так и есть: «Опель» повис у меня на хвосте. Что делать? Полицейская машина набирала скорость и быстро сокращала расстояние между нами. Неужели за мной? — Подумал я. Судя по всему, так оно и было. Водитель полицейского «Опеля» скомандовал мне немедленно остановиться. Не подчиниться я не мог.

Кажется, я влип. Похоже, тот американский полковник в баре гостиницы просто подловил меня, — сквозь зубы зло выговорил я и нажал на тормоза. К машине подошел полицейский из «Опеля», отдал честь и весьма любезно заметил:

— Ваша левая мигалка не работает. Поменяйте лампочку.

У меня словно груз с плеч упал. От неожиданности я даже слова произнести не мог.

— Вы поняли меня? — спросил дорожный полицейский.

— Да-да. Конечно, понял, — ответил я, наконец, очнувшись после нервной встряски. — Благодарю вас. Вы очень любезны. У ближайшей бензоколонки обязательно попрошу заменить мне перегоревшую лампочку.

Дальнейший путь до самого Осло прошел уже без неприятных неожиданностей.

Ну а днями позже документ из Буде изучался военными экспертами в Генштабе. Его анализ позволил нашему военному руководству более точно определить главные направления и приоритетные цели удара натовских военно-морских и военно-воздушных сил на севере. А, значит, и укрепить оборону страны именно там, где планировались массированные удары противника.

Рассказ седьмой

О том, как мой тезка Женька Беляков соблазнил жену премьер-министра Норвегии

Тихим июньским утром 56-го года, выйдя из своего дома, я обнаружил, что мой «Понтиак», припаркованный неподалеку, замазан красной краской. Выхлопная труба была забита каким-то мусором, и мне стоило немалого труда завести автомобиль и добраться до посольства. У ворот стояла толпа демонстрантов. На развернутых плакатах пестрели антисоветские лозунги. Кто-то скандировал: «Позор!», «Палачей к ответу!»

Я поставил свой «Понтиак» в посольский гараж, чтобы вместе с механиком отрегулировать зажигание, которое неожиданно стало барахлить. Кроме того, нужно было отчистить машину от краски, привести ее в надлежащий порядок. В конце недели мне предстояла поездка на север страны, и я должен был быть уверен, что старина «Понтиак» меня не подведет.

Привычный ход дел в тот день был нарушен. Норвежцы, узнавшие накануне из сообщений радио и газет о секретном докладе Никиты Хрущева, не могли молчать. С того самого дня многие беседы с друзьями и просто деловыми партнерами в различных уголках страны мне приходилось начинать с ответов на один и тот же непростой вопрос: «Неужели то, что сказано в докладе Хрущева, — правда? Разве это возможно?!»

Признаюсь, более сложной темы для меня в том памятном пятьдесят шестом году не было.

В тот день я сидел в салоне машины и изучал карту дорог севера Норвегии. Механик посольства копался с жиклером под капотом автомобиля. В гараж вошли двое мужчин. Оба мне не были знакомы и я, заметив их, вышел из своего «Понтиака», чтобы поздороваться.

— Евгений Беляков, второй секретарь посольства, — сказал мне интересный молодой мужчина под два метра ростом и с косой саженью в плечах.

— О, тезка! — обрадовался я. — Очень рад, приятель. Будем знакомы. Я — Евгений Иванов. Работаю заместителем военно-морского атташе. В волейбол случайно не играете? Мне в команду центровой нужен. Такой гигант, вроде вас, подошел бы.

— Можно и в волейбол, если сыграемся. А сейчас спешу. Извините. Вечерком поговорим, — услышал я в ответ.

Сопровождавший Белякова мужчина прошел мимо нас и сел за руль посольского «Линкольна». Мой тезка расположился позади водителя. Лег на пол у заднего сиденья, едва уместив свое могучее тело в проходе между рядами, и накрылся пледом.

Такая картина меня заинтриговала. «Соседи», наверное, — подумал я. — Должно быть, едут на конспиративную встречу.

«Соседями» мы называли сотрудников КГБ.

— «Пятый», я — «Первый». Как слышите меня? Прием, — передал по рации водитель «Линкольна».

— «Первый», я — «Пятый». Слышу вас хорошо, — раздалось в ответ по громкой связи.

«Первый» — это, видимо, резидент, — подумал я. В Осло совсем недавно прибыл новый руководитель с Лубянки на замену отозванному начальнику — генерал Дубенский. Я был в курсе смены руководства в резидентуре КГБ в Осло.

Генерал Дубенский, увидев меня, выключил громкоговоритель, закрыл дверь «Линкольна» и передал по связи.

— «Пятый», я «Первый». Выхожу на маршрут. Принимайте. Как поняли меня?

«Линкольн», взвизгнув тормозами, выехал из гаража, быстро миновал ворота посольства и, повернув направо, устремился вперед заданным маршрутом.