Голый среди кактусов и роз

Когда пришёл в себя, сразу же возник вопрос: «С каких это пор за исполнение своих супружеских обязанностей высылают из страны?! Ну и что из того, что чья-то внучка? Не надо было подсовывать её мне в постель, чтобы удовлетворить свои амбиции, чтобы сохранить власть любым путём. Вот до чего дошло! И самое обидное, что некому пожаловаться – Шулыга не поймёт, а Кира обругает последними словами. В иной ситуации можно обратиться в суд, но с чем туда придёшь – с письмом без подписи, в котором лишь намёк и никакой конкретики?»

И вот ещё что озаботило: «Почему лететь придётся в Мексику? Неужели снова окажусь под присмотром тамошних агентов СВР?» А потом подумал: «Ой, да какая разница, где и кто за мной следит? Может быть, оно и к лучшему. Была же мысль, что надо из ямы выбираться – вот и получилось, пусть не совсем так, как бы хотел. Но тут важен результат, а для его достижения все средства хороши. Слава богу, им не удастся отобрать то, что отложил на чёрный день, и ничто уже не помешает жить так, как захочу. Теперь можно всё начать сначала, но только без всех этих "Роснефтепродов", без "Барвих" и внучек президента. Просто жить и радоваться тому, что бог послал, а всё остальное не стоит того, чтобы по этому поводу переживать».

И вот сидит он на берегу Мексиканского залива, у ног плещется морской прибой. Солнце припекает, но лёгкий бриз делает пребывание на пляже более или менее комфортным… И вдруг Афанасий Ильич замечает симпатичную девицу в розовом бикини, которая неспешно приближается к нему. Она всё ближе, ближе. В руке у неё сумка с изображением футбольного мяча и эмблемы одного из местных клубов. Сразу вспомнилась «Барвиха» и всё, что произошло потом… Долго не раздумывая, Пожуелов схватил одежду в охапку и как был, почти что голышом, бросился прочь, перепрыгивая через полуобнажённые тела и на ходу повторяя одну и ту же фразу: «Нет уж! Меня на мякине опять не проведёшь!»