Голый завтрак

– Мы рассматриваем их как несчастье… болезнь… разумеется, что-либо запрещать или… э-э… разрешать тут можно не в большей степени, чем, допустим… при туберкулезе… – Да, – повторил он так твердо, как будто Карл возразил… – при туберкулезе. С другой стороны, нетрудно понять, что любая болезнь налагает определенные, ну, скажем, обязательства на органы власти, имеющие отношение к здравоохранению, и те вынуждены принимать определенные меры профилактического характера. Нечего и говорить, что подобные меры следует принимать с минимальными неудобствами и трудностями для несчастного индивидуума, который не по своей вине… э-э… заразился… То есть, разумеется, с минимальными трудностями, совместимыми с адекватной защитой других индивидуумов, которые еще не заражены… Мы не считаем обязательную вакцинацию оспы неблагоразумной мерой… Как и изоляцию при определенных заразных болезнях… Я уверен, вы не станете отрицать, что индивидуумов, заразившихся, хм-хм, тем, что французы называют Les Maladies galantes, хи-хи-хи, и не обратившихся к врачу добровольно, следует подвергать принудительному лечению.

Доктор продолжал посмеиваться и раскачиваться в кресле, как заводная игрушка. Карл понял, что от него ждут каких-то слов.

– Это кажется разумным, – сказал он.

Доктор перестал посмеиваться. Он неожиданно замер.

– Теперь вернемся к вопросу… э-э… сексуальных отклонений. Откровенно говоря, мы не делаем вид, будто понимаем – по крайней мере до конца, – почему некоторые мужчины и женщины предпочитают… э-э… однополое сексуальное общение. Тем не менее мы знаем, что это довольно распространенное… э-э… явление, и при определенных обстоятельствах оно вызывает… э-э… озабоченность нашего ведомства.

Впервые доктор бросил взгляд на лицо Карла. В его глазах не отражались ни сердечное тепло, ни ненависть, не отражалось ни одно чувство из тех, что Карл когда-либо испытывал сам или замечал в других, взгляд был одновременно спокойный и настороженный, хищный и бесстрастный. Карлу вдруг показалось, что в этом тихом, как подводная пещера, кабинете он загнан в ловушку, отрезан от всех источников тепла и уверенности. Его представление о самом себе, сидящем там спокойно, слегка насторожившись, с тенью умело скрываемого презрения на лице, сделалось таким смутным, словно жизненные силы покидали его и смешивались с молочно-серой обстановкой кабинета.

– Лечение этих расстройств в настоящее время, хм-хм, симптоматическое. – Доктор вдруг откинулся на спинку кресла и разразился раскатами металлического хохота. Карл испуганно посмотрел на него. «Этот тип – сумасшедший», – подумал он. Лицо доктора стало непроницаемым, как у картежника. В животе у Карла возникло странное ощущение – словно при неожиданной остановке лифта.

Доктор изучал лежавшие перед ним документы. Он заговорил довольным, слегка покровительственным тоном:

– Не стоит так пугаться, молодой человек. Всего лишь профессиональная шутка. Слова «лечение симптоматическое» означают, что нет никакого, разве что больному помогают почувствовать себя как можно уютнее. А именно этого мы и пытаемся добиться в подобных случаях. – И вновь Карл почувствовал на своем лице импульс прежнего холодного интереса. – То есть оказываем поддержку, если поддержка необходима… и, разумеется, способствуем соответствующему выходу эмоций при помощи других индивидов с подобными наклонностями. Изоляции не требуется… при непосредственном контакте это заболевание не передается – так же, как рак. Рак, моя первая любовь. – Голос доктора был едва слышен. Казалось, он вышел в невидимую дверь, оставив за столом свое пустое тело.

Вдруг он вновь заговорил громким, твердым голосом:

– Наверное, вам интересно, с какой стати нас вообще беспокоит этот вопрос? – На лице у него промелькнула улыбка, ослепительная и холодная, как снег на солнце.

Карл пожал плечами:

– Это меня не касается… мне интересно, зачем вы попросили меня прийти и зачем несете всю эту… эту…

– Чушь?

Карл почувствовал досаду, обнаружив, что краснеет.

Доктор откинулся на спинку кресла и соединил кончики пальцев.

– Молодежь, – снисходительно произнес он. – Молодые вечно спешат. Возможно, когда-нибудь вы поймете всю важность терпения. Нет, Карл… Могу я называть вас Карлом? Я не уклоняюсь от ответа на ваш вопрос. Если возникает подозрение на туберкулез, мы – то есть соответствующее ведомство – можем попросить, даже потребовать, чтобы тот или иной человек явился на флюороскопическое обследование. Таков порядок, вы же понимаете. Результат большинства таких обследований отрицательный. Так вот, вас попросили явиться сюда на, если можно так выразиться, психическую флюороскопию. Могу добавить: побеседовав с вами, я чувствую относительную уверенность в том, что результат будет фактически отрицательным…

– Но все это просто нелепо. Я всегда интересовался только девушками. Сейчас у меня есть постоянная девушка, и мы собираемся пожениться.

– Да, Карл, я знаю. И поэтому вы здесь. Анализ крови перед свадьбой – это же разумно, разве нет?

– Прошу вас, доктор, говорите прямо.