Гончаров и шайка мошенников

Я призадумался. Произошедшая полгода назад трагедия поворачивалась иным ракурсом, и теперь, с позиции сегодняшнего дня, принимая во внимание события, произошедшие со мной, дело принимало довольно-таки зловещий характер. Рискнув, можно было предположить, что планировалась акция давно, а полгода назад началось претворение этого плана в жизнь.

- Ты вот что, Санек, - я осторожно взял его за локоть, - про наш визит лучше не распространяйся. Так будет спокойнее нам всем, а если уж тебя прижмут, то отвечай: да, действительно были, но ничего нового я им не сказал. В смысле версии Андреева.

- А кто должен меня прижать, кому я должен что-то отвечать?

- Я не уверен вполне, но возможно, кому-то из твоих знакомых.

- Час от часу не легче. Угораздило же меня прыгать тогда... Водку-то пить будете, я стаканы поставил?

- В другой раз, Санек.

- А вы что, собираетесь прийти еще раз? - Его длинный нос стал совсем унылым, и я поспешил успокоить парня:

- Только в самом крайнем случае, если с тобой ничего не случится. Шутка. Спасибо тебе, Санек, живи и не кашляй, привет семье, а Менту особенный.

Вырулив из частного сектора на магистраль, Макс озабоченно спросил:

- Ну, что ты скажешь на этот раз?

- А я как раз хотел услышать твое мнение.

- Предпочитаю ограничиться твоим.

- Нехорошо, Макс, я понимаю, что ты офицер ОМОНа, но хоть чуть-чуть думать должен, не все же время кулаками размахивать.

- Если кратко, вообще-то парень мне понравился. Мне кажется, он не врет, а вот наш вчерашний клиент - инструктор - мужик гнилой, я это сразу заметил. Надо его получше пощупать.

- Если он позволит. Давай-ка к летчику-истребителю. Если он ничего и не видел, то свое мнение на этот счет иметь должен. Если он, конечно, дома, если не повез топить в Волге очередную партию спортсменов.

- Не должен, холодно уже, сезон, наверное, кончился.

Сорокалетний пилот Анатолий Зинкевич жил на третьем этаже типового девятиэтажного дома. На наш звонок он отреагировал весьма своеобразно. Он долго и внимательно разглядывал нас в глазок, а потом, не открывая двери, заявил:

- Я тут ни при чем, она пришла сама в час ночи.

- Ну и что? - ничего не понимая, озадаченно спросил Макс.

- Что же, по-вашему, я должен был ночью выгнать женщину на улицу? Вы сами знаете, сколько шастает сейчас хулиганья.

- О чем вы? Да откройте, наконец, двери.

- Не открою! Говорю же вам, она сама приперлась, нужна она мне сто лет. Слава Богу, без нее хватает, могу поделиться.

- Мужик, ты что, рехнулся?

- А вы кто? - после минутной паузы спросил Зинкевич.

- Из милиции мы, открывай.

- Так вы не муж Ларисы?

- Нет, - наконец сообразив что к чему, жеребцом загоготал Макс. Открывай, истребитель-перехватчик, небо над Берлином пока безоблачно.

Кроме усов и котовьих бакенбард, второй пилот имел барский халат, остроносые, восточные шлепанцы и персидскую феску с кисточкой. Узнав, что мы не мужья Ларисы, он обрадовался нам как родным. Приложив к губам указательный палец, он заговорщицки кивнул на дверь в комнату и потащил нас на кухню.

- Извините, господа, что заставил вас ждать, но сами понимаете... обстоятельства. Чем могу быть вам полезен?

- Вы помните такого Николая Лунина? - с места в карьер начал я.

- Помилуйте, а кто же его не помнит? Замечательный был мужик.

- Вот как? Вы что же - хорошо его знали?

- Относительно, в пределах времени, отведенного для тренировок. Несколько раз, после полетов, случалось выпивать. Отличный был парень, знал кучу анекдотов и при этом умел их рассказывать. Мне он очень нравился.

- Тогда зачем же вы его в водохранилище сбросили?

- Да, тут действительно загадка, до сих пор не пойму. Как мог Коля, опытный и проверенный спортсмен, допустить такую лажу.

- А вы сами видели, как он прыгал?

- Нет, я за штурвалом сидел. Славка, тоже теперь покойник, тогда сильно разозлился и передал управление мне.

- Почему он разозлился?

- Потому что на лишний круг пришлось пойти, дополнительно горючку жечь, а сами понимаете время какое.

- Да, конечно, видимо, вы не могли видеть, как выпрыгивал Николай, но где в этот момент находился инструктор? Вы помните?

- Вот тут и загвоздка. В свое время я на этот вопрос отвечал однозначно, но с недавних пор у меня появились некоторые сомнения. Поневоле я начал задумываться, а так ли все было? Я прекрасно отдаю себе отчет, что стоит за вашим вопросом, поэтому отвечать наверняка не берусь. Слишком большая ответственность.

- А нам не нужно наверняка, вы расскажите о ваших ощущениях?

- Господа, как можно, я же не девка, чтобы рассказывать о своих ощущениях.

- Простите, господин Зинкевич, я неправильно выразился. Расскажите о том, что вы видели боковым зрением?

- Тоже неверная формулировка вопроса. Давайте поставим его так: что я видел затылком. Только в этом случае вы сможете понять мое состояние. Простите, совсем заговорился. Вы не откажетесь выпить по чашке кофе?

- Спасибо, но кофе потом.