Гончие смерти

– Ты прав, Первоход! – горячо проговорил Хлопуша, увидев это. – Мы примем бой! А дальше будь что будет!

Глеб, не отвечая ему, спустил стрелу с тетивы.

Стрела со свистом рассекла воздух. Хлопуша издал воинственный клич и ринулся было вперед, но вдруг остановился с открытым ртом.

Волхвы, все как один, схватились за грудь, споткнулись и стали заваливаться вперед. Зрелище было жуткое – будто кто-то наставил по всей окружности поляны зеркал, и зеркала эти отражали одно и то же. Люди, закутанные в серые плащи, еще стояли на ногах, как вдруг стали исчезать, один за другим. Будто растворялись в прохладном воздухе.

Наконец, на поляне остался лишь один волхв. Он вновь пошатнулся, но не упал, а лишь опустился на одно колено. Хлопуша увидел, что из его правого плеча торчит оперенный конец стрелы.

– Ты поразил волхва стрелой! – воскликнул Хлопуша. – Лесана, ты видела? Первоход поразил волхва стрелой!

Лесана молча двинулась с места и, сжимая в руке меч, зашагала к волхву. Хлопуша встрепенулся и в несколько прыжков нагнал ее. К раненому волхву они подошли вместе. Чародей стоял на коленях, низко склонив голову, лицо его было скрыто под наголовником.

Хлопуша, свирепо ухмыляясь, протянул к волхву левую руку, схватил его за шиворот и одним рывком поднял на ноги.

– Попался! – с гневной усмешкой проговорил он. – Идем-ка со мной!

И, не слушая возражения Лесаны, богатырь потащил упирающегося волхва к Глебу. Швырнув злоумышленника к ногам Первохода, Хлопуша с торжествующим видом сдернул с его головы капюшон, но вдруг замер с открытым ртом.

– Паромщик Довгуш? – не веря собственным глазам, пробормотал он. – Это ты?

Волхв взглянул на него снизу вверх черными, пронзительными глазами и кивнул:

– Да, это я.

– Значит… ты и есть волхв? – продолжая недоумевать, вымолвил Хлопуша.

– Верно, – снова кивнул черноусый паромщик. Усмехнулся и добавил: – Не ожидали?

– А… где же остальные волхвы? – растерянно спросил Хлопуша. – Куда они подевались?

Взгляд паромщика похолодел, и он отчеканил:

– Разве ты не понял? Их больше нет. Твой друг расправился с ними. – Довгуш перевел взгляд на Глеба и с ледяной усмешкой добавил, по-прежнему обращаясь к Хлопуше: – Должно быть, у твоего друга была заговоренная стрела, здоровяк.

– Значит, ты все время был один? – строго спросила Лесана. – И других волхвов нет?

– Ты все видела, травница, – хмуро взглянув на девушку, заявил Довгуш.

Лесана посмотрела на Глеба.

– Первоход, как ты догадался, что он один?

Глеб устало опустил голову на мягкий ворох мха и негромко ответил:

– У меня неплохой слух. Я услышал его шаги. Шаги одного-единственного человека, мягко ступающего по валежнику.

Довгуш поморщился от боли в плече и недовольно проговорил:

– Может, вынете эту гадость из моего плеча? Я истекаю кровью.

– Ничем ты не истекаешь, гад, – грубо сказал ему Хлопуша. – Стрела проткнула мясо, но не задела кость. Через три дня ты и не вспомнишь, где у тебя шрам. Впрочем… не думаю, что ты доживешь до этого светлого момента.

– Стрелу надо вынуть, – возразила здоровяку Лесана.

Хлопуша нахмурился.

– Не думаю, что мы должны помогать этому…

Однако девушка уже присела возле волхва и подтянула к себе котомку с травами.

Пять минут спустя стрела была извлечена, а рана присыпана целебной травой и перевязана чистой тряпицей.

– Благодарю тебя, травница, – с улыбкой сказал Лесане волхв.

– Не трать понапрасну слов, – холодно проговорила девушка. – Если я увижу, что ты вновь собираешься нам вредить, я без рассуждений перережу тебе горло.

Волхв Довгуш стер ухмылку с лица и перевел взгляд на Глеба.

– Так ты и есть знаменитый Первоход? – с издевкой протянул он. – Я много слышал о тебе. Говорят, ты не человек, а темная тварь. Раньше я в это не верил, но теперь…

– Заткнись! – рявкнул Хлопуша и хотел стукнуть волхва кулаком по голове, но Лесана перехватила его руку и отвела ее в сторону.

– Не надо, – сказал она. – Возможно, этот гад нам еще понадобится.

Хлопуша нехотя опустил руку, но гневный блеск в его глазах не потух.

– Духово отродье! – выругался он, свирепо глядя на паромщика. – Как же ты умудрился долгие годы водить всех за нос?

– Слава богам, это было нетрудно, – с легкой усмешкой ответил волхв. – Люди легковерны, а я могу внушать им все, что пожелаю.

– Но ты оживлял мертвецов! – гневно напомнил Хлопуша. – Как ты это делал?

Довгуш прищурил черные, будто угли, глаза.

– Очень просто, толстяк. Я опаивал больных стариков чародейной настойкой. Их вялые сердца начинали биться так медленно, что родные принимали их за мертвецов. После похорон я откапывал старичков и возвращал их домой. Слава богам, в Гниловке не принято сжигать тела умерших родичей на погребальном костре.

– Но… зачем ты это делал? – удивленно спросила травница.

– Чтобы они присматривали за своими родными, – просто ответил волхв. – И чтобы вселяли в их сердца страх.

– Но ты можешь повелевать лесными хищниками! – не унимался Хлопуша. – Ведь можешь?

Волхв кивнул.

– Могу. Этому меня научили египетские колдуны. Наука сложная, но при большом усердии овладеть ею может любой.