Гонг торговца фарфором

Книга Рут Вернер выдержана в подчеркнуто безыскусной манере; автор с предельным лаконизмом фиксирует в ней подчас весьма волнующие события. Герман Кант, высоко оценивший достоинства этой книги, счел ее лаконичность удачно найденным художественным приемом, во многом обусловившим успех произведения у широких читательских масс. Такой фактор успеха, разумеется, нельзя недооценивать, тем более что речь в данном случае идет о книге, по сути дела, политической. Написанная без громких фраз, без расхожих шаблонов и лозунгов, она располагала к себе читательские сердца своей естественностью, отсутствием стремления во что бы то ни стало поразить воображение человека, не искушенного в хитросплетениях разведслужбы, хотя такие возможности у Рут Вернер имелись в изобилии. Ведь мало кому выпало счастье работать с легендарным Рамзаем (псевдоним Рихарда Зорге), учиться в Москве, а затем исколесить Китай, Маньчжурию и многие страны Западной Европы. Лаконичность повествования порождена здесь привычной немногословностью разведдонесений, лаконизмом, присущим самой разведывательной деятельности.

Другим слагаемым успеха явилась предельная честность «Донесений Сони»: автор не прихорашивается перед читателем, он ведет подробный рассказ о буднях разведки, причем ведет его правдиво и самокритично. Нередко можно прочесть признания вроде следующих: «Было легкомысленно передавать в двадцать два часа тридцать минут информацию по азбуке Морзе из комнаты отеля, полного гостей»; «Стоило нам приступить к опробованию аппаратуры на новом месте, как выяснилось, что сильный гул глушит и передачу, и прием. Оказалось, что поблизости находится электростанция. Я должна была бы подумать об этом…»; «Сейчас мне кажется, что я тогда допустила ошибку и действовала в Данциге весьма легкомысленно» и т. п.[2]

. Подобная честность и самокритичность, безусловно, импонировали тем читателям, кто в избытке насытился героями без изъяна, образцовыми с головы до пят.

При всей четко выраженной идейной и профессиональной направленности «Донесениям Сони» присущ также элемент личного, глубоко интимного. Да и как могло быть иначе! Ведь перед нами женщина-разведчик, она сумеет перехитрить противника, но не в силах обмануть свою природу. И то, что «Соня» не пытается подавить в себе женское и материнское начало, делает образ автора очень человечным и симпатичным. Ведь и у разведчицы сердце не «железное», а полюбить ему было суждено трижды, и даже в трудных испытаниях оно полно материнской ласки к трем своим равно любимым детям. Возить с собой малышей из страны в страну, с места на место, каждый раз навстречу новой опасности, переносить разлуки, свидания и снова разлуки — такое под силу не каждому. И «Соню» не раз охватывали страх и отчаяние; беспокойство за судьбу детей давило тяжким грузом, но поступить иначе она не могла. Цельность ее позиции в решении проблем общественных и личных, разумеется, вызывала восхищение большинства читателей.

Любопытно, что необычный успех «Донесений Сони» вызвал в ГДР дискуссию о том, можно ли причислить мемуары Рут Вернер к произведениям художественной литературы. Масло в огонь подлила сама писательница, заявив, что взялась за перо в ответ на призыв партии к ветеранам написать воспоминания о себе и о минувших боях. В одном из интервью она сказала: «Я не считала «Донесения Сони» художественной литературой, так как здесь только факты и нет художественных образов. Разумеется, меня радует, если другие смотрят на мою книгу как на художественное произведение»[3]

.

Эта дискуссия примечательна потому, что во второй половине XX века в разных странах вышло немало книг, стоящих где-то на грани мемуарной и чисто художественной литературы. «Донесения Сони», безусловно, одно из таких произведений. С одной стороны, Рут Вернер воспроизводит в основном лишь то, что видела своими глазами, подкрепляя некоторые факты документально. Она сознательно ограничивает повествование своим полем зрения, отказывается от вымышленных и эффектных сюжетных ходов. С другой стороны, рассказ все время ведется от первого лица, и обаяние личности автора, его духовный мир, энергичность действий, принципиальность позиции создают привлекательный образ рассказчика, который сам по себе мог бы конкурировать с литературным героем какого-нибудь романа об офицере разведки. А некоторые эпизоды и ситуации, о которых бесхитростно поведал автор мемуаров, по живости и занимательности соперничают с фантазией художника. Все это позволяет лучше понять успех «Донесений Сони» у немецких читателей, успех поистине массовый, редко выпадающий на долю мемуарной литературы.