Гонцы смерти

— Политическая и правительственная на несколько лет несомненно. А там посмотрим. Всякое бывает. Организм сильный, сердце крепкое, я думаю, восстановление пойдет быстро. Я не знаю, насколько он крепок духом. Иногда, бывает, привозят полного дохляка, а он не только из смертельной ямы выкарабкивается, но и полностью приходит в норму. А подчас крепкого мужика пустяковый удар полностью превращает в развалину, и он выходит дряхлым, сломленным стариком инвалидом. Так что никогда не стоит ни о чем загадывать…

Храмцов закурил папиросу, и Турецкий вытащил свои «LM».

— То есть вы не усматриваете пока никакого покушения на жизнь Кромина? — уточнил Турецкий.

Храмцов пожал плечами.

— Я бы сказал так: у меня нет никаких фактов, чтобы выстраивать подобную гипотезу, — ответил он. — Сомнений много, а фактов нет.

— А что за сомнения? — ухватился следователь.

— Вы знаете, в нашей практике они не играют существенной роли. Это природа, и ей свойственна неповторимость. Когда с человеком случается инсульт, а тут всегда наблюдается резкий подъем артериального давления, то наша задача прежде всего привести его в норму. Когда же мы в больнице измерили давление Кромина, то оно было в норме… Случай весьма редкий.

— То есть такого не бывает…

— Почему не бывает. Может быть, он успел принять клофелин или давление могло само войти в норму, а скачок был вызван природными излучениями или в самом организме существует некая аномалия, о чем мы еще не подозреваем. Причин может быть много, и, пока мы не проведем все исследования, утверждать что-либо наверняка довольно затруднительно.

— Вы в курсе того, что случилось с Шелишем?

— Большей частью понаслышке. Материалов вскрытия я не видел, поэтому затрудняюсь прокомментировать этот случай.

Турецкий тяжело вздохнул. Храмцов помолчал, докурил папиросу, затушил ее.

— А этот аппарат, о котором вы говорили, он существует? — спросил доктор.

— По всей видимости, да. И в руках преступников, как вы понимаете, сильнейшее оружие. И перед ним все беззащитны: от супермена до Президента с его мощной охраной, — проговорил Турецкий.

— А тот, кто его изобрел…

— Мы не можем его найти. Но он-то его изобретал вам в помощь, а те, в чьи руки попал, воспользовались его обратной силой. А тут, как вы сами утверждаете, никаких улик нет.

— Пока нет, — помедлив, ответил Храмцов. — Если б я смог закончить до конца свои исследования, то, возможно, дал бы вам в руки кое-какие факты…

— Что значит — если б смогли закончить? — не понял Александр Борисович.

— Кромина от нас забирают. Он пациент «кремлевки», и они уже звонили. «Скорая», не разобравшись, по чистой случайности привезла его к нам. Но им позвонила жена, и они заберут его не сегодня завтра. Там и условия лучше, и уход, и питание, словом, тут все понятно, поэтому… — Храмцов развел руками. — А на основании одних догадок выдвигать столь фантастичную версию, тут мои коллеги меня распнут. Я и без того наполучал оплеух.

— Если я принесу вам все медицинские материалы Шелиша, вы сможете дать квалифицированное экспертное заключение о причине? — спросил Турецкий.

— Оно уже есть и подписано академиком Боголюбовым, а спорить с ним… — Храмцов усмехнулся. — Я докторскую шесть лет защитить не могу, за то что когда-то публично осмелился высказать противоположное ему суждение, а вы мне предлагаете вступить с ним в новый виток борьбы. Я вообще без работы останусь. Поймите меня правильно, я вовсе не считаю, что он играл на руку вашим преступникам. Просто одни и те же факты можно по-разному трактовать.

Подошла сестра, что-то сказала на ухо Храмцову. Он кивнул, поднялся.

— За вашим Кроминым приехали. Так что в следующий раз идите не к нам, а в «кремлевку». Рад был познакомиться!

Они пожали друг другу руки, и Храмцов ушел.

Турецкий поехал к себе. Интересно, что раскопает Скопин у Оболенского? Все равно надо связываться с Басовым и пробовать искать Володина через него. Почти сутки не появляется Грязнов. Наверняка что-то нашел и роет, как крот, в одиночку. Денис совсем сник после того, как спугнул Нортона. Надо парня поддержать, а то веру в себя потеряет. С Ларой они не виделись несколько дней. Точнее, видели друг друга каждый день, но «видеть» и «видеться» — это совсем разные вещи. Турецкий хоть и не лингвист, но смысловая разница должна быть в этих словах. Они все работают как ломовые лошади, а результат пока нулевой. «Но это только такая видимость, что нет результата, — усмехнулся он. — На самом деле мы уже где-то совсем близко от разгадки. В двух шагах… Вот Грязнов объявится и первым принесет радостную весточку».