Гораций

В 55 году до н. э. Цезарь предотвратил очередное вторжение германских племен в Галлию, а затем предпринял не совсем удачный поход в Британию, носивший скорее разведывательный характер. В 54 году до н. э. он подготовился более основательно и с большим флотом отплыл к берегам Британии. Покорив несколько племен, Цезарь обложил их данью, а потом возвратился на материк. В 54–53 годах до н. э. в Галлии произошло несколько восстаний местного населения, недовольного новыми римскими порядками. И хотя римляне успешно подавили эти восстания, они не подозревали, что это только начало войны[79]

.

Красс же, собрав огромное войско, отправился в конце 55 года до н. э. в назначенную ему провинцию Сирия. Он намеревался завоевать Парфию, поскольку ему, вероятно, не давали покоя лавры Помпея. В 54 году до н. э. легионы Красса форсировали пограничную реку Евфрат, овладели несколькими греческими городами Месопотамии и нанесли поражение незначительному парфянскому военному контингенту. Эти победы заставили полководца забыть об осторожности и, оставив в завоеванных городах небольшие гарнизоны, осенью он вернулся со своими легионами на зимние квартиры обратно в Сирию и тем самым опрометчиво дал парфянам время для военных приготовлений[80]

.

Весной 53 года до н. э. римские гарнизоны, оставленные в Месопотамии, были атакованы врагом. Красс вновь перешел Евфрат близ Зевгмы, желая немедленно вступить в бой с парфянами. Плутарх сообщает, что во время переправы «много раз прогрохотал небывалой силы гром, частые молнии засверкали навстречу войску, и ветер, сопровождаемый тучами и грозой, налетев на понтонный мост, разрушил и разметал большую его часть. Место, где Красс предполагал разбить лагерь, было дважды поражено молнией. Одна из лошадей полководца в блестящей сбруе увлекла возничего к реке и исчезла под водою. Говорят также, что первый орел, который был поднят, сам собою повернулся назад. И ещё совпадение: когда после переправы солдатам стали раздавать еду, в первую очередь были выданы чечевица и соль, которые у римлян считаются знаками траура и ставятся перед умершими. Затем у самого Красса, когда он произносил речь, вырвались слова, страшно смутившие войско. Ибо он сказал, что мост через реку он приказывает разрушить, дабы никто из солдат не вернулся назад»[81]

.

Узнав о переправе Красса, парфяне пошли на хитрость и, сняв осаду с римских гарнизонов, сделали всё для того, чтобы заставить римского полководца опрометчиво отвергнуть безопасные пути через города Месопотамии или вдоль Евфрата. В итоге он двинулся по бесплодной пустыне вслед за отступавшей парфянской конницей, которая заманивала римлян всё дальше и дальше в глубь страны[82]

.

Близ города Карры (современный Харран в Турции) легионеры Красса, обессиленные невыносимой жарой и многодневным переходом, были внезапно атакованы основными силами парфян. Римский полководец едва успел построить легионы в боевой порядок. Плутарх пишет, что «первым намерением парфян было прорваться с копьями, расстроить и оттеснить передние ряды, но, когда они распознали глубину сомкнутого строя, стойкость и сплоченность воинов, то отступили назад и, делая вид, будто в смятении рассеиваются кто куда, незаметно для римлян охватывали каре кольцом. Красс приказал легковооруженным броситься на неприятеля, но не успели они пробежать и нескольких шагов, как были встречены тучей стрел; они отступили назад, в ряды тяжелой пехоты и положили начало беспорядку и смятению в войске, видевшем, с какой скоростью и силой летят парфянские стрелы, ломая оружие и пронзая все защитные покровы — и жесткие, и мягкие — одинаково. А парфяне, разомкнувшись, начали издали со всех сторон пускать стрелы, почти не целясь (римляне стояли так скученно и тесно, что и умышленно трудно было промахнуться), круто сгибая свои тугие большие луки и тем придавая стреле огромную силу удара. Уже тогда положение римлян становилось бедственным: оставаясь в строю, они получали рану за раной, а пытаясь перейти в наступление, были бессильны уравнять условия боя, так как парфяне убегали, не прекращая пускать стрелы»[83].