Горчаков

Однако в блестящем начале судьбы Блудова произошел глубокий перелом. Рекомендованный Карамзиным Николаю I как человек, наделенный выдающимися способностями, Блудов, едва приступив к высокой государственной деятельности, по воле обстоятельств и высочайшему повелению оказался на должности делопроизводителя Верховного суда по делу участников восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Впоследствии Блудов занимал высокие государственные посты: назначался начальником департаментов, министром разных министерств — внутренних дел, юстиции, иностранных вероисповеданий; выступал редактором Свода законов, Уложения о наказаниях. На первых порах реформаторской деятельности Александра II он был опорой для молодого самодержца в главном — в реформе по освобождению крестьян от крепостной зависимости. В это дело он вложил немало сил, проявив исключительную душевную щедрость. Блудов прошел все мыслимые ступени государственной службы и командные высоты в России Николая I, Александра II, получив все доступные по тем временам почести и награды. Однако участие в процессе по делу декабристов омрачало и более чем что-либо другое подтачивало его силы…

Крупной фигурой, явлением национального масштаба в период царствования Александра II был военный министр империи граф Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912).

Он так же, как и Горчаков, с юных лет выделялся среди сверстников, проявляя блестящие познания в столь различных областях знаний, как литература и математика. В своих ученических работах Милютин обнаруживает удивительную зрелость, используя методы, которые теперь бы назвали системным анализом. Он считал, что при решении проблем должны преобладать «полнота, точность, система», что «всякая наука может дойти в стройности и полноте до математической точности»[98]

.

Преодолев долгий и трудный путь на разных должностях в военном ведомстве, Милютин в 1861 году выдвинулся в военные министры империи, оставаясь на этом посту вплоть до кончины Александра II.

Ключевое значение в восхождении Милютина имело его участие в решении кавказской проблемы. Здесь, на Кавказе, он в разные годы нес службу, участвовал в боевых действиях, был серьезно ранен, здесь же, извлекая уроки из прошлого, он обдумывал методы ведения войны, способы ее мирного завершения.

Одна из написанных Милютиным работ — «Наставления к занятию, обороне и атаке лесов, деревень, оврагов и других местных предметов» — стала итогом первого собственного опыта участия в боевых действиях. После этого были еще три длительные командировки на Северный Кавказ.

Кавказская война — длинная, так до конца и не прочитанная страница российской истории. Проблема покорения горских народов Кавказа, к решению которой подступался еще Петр I, из поколения в поколение мучила российских самодержцев, не умевших найти ее решения. Не территориальные приобретения, не доступ к природным ресурсам, не стремление экспроприировать достояние горских народов двигало Россию на Кавказ и далее, за его пределы.

Кавказская проблема с течением времени выросла в одно из серьезных препятствий на пути экспансии Российской империи на Восток. Речь шла не столько о том, чтобы остановить регулярные грабительские набеги горцев на приграничные территории, хотя разбой и торговля невольниками к тому времени стали едва ли не основной статьей дохода племенных вождей, но в первую очередь о потребности выхода к торговым путям Запада и Востока через незамерзающие моря. К тому же перед Россией стояла важная миссионерская задача — избавить христианские народы, разбросанные на пространствах бывшей Византийской империи, от насильственной исламизации. В этом смысле наиболее бедственное положение сложилось в грузинских и армянских княжествах, отрезанных от православного мира цепью Кавказских гор. Кроме того, народы, заселявшие горы и предгорья с севера, тоже исповедовали ислам.