Гордиев узел

В восемь часов зеленая малолитражка въехала на площадь. Из нее вылезли двое мужчин. Георгу были знакомы их лица: он видел их в булнаковском офисе. Его охватил панический страх. Что они сделали с Франсуазой? Сначала кошки, потом обыск… Неужели… Нет, только не это! Только не Франсуаза!.. Эти двое еще стояли у машины, когда приехал на своей «ланче» Булнаков. Он остановился, но из машины не вышел, те двое сами подошли к нему. Георг делал снимок за снимком: Булнаков лицом к объективу, сидит в машине, положив руку на открытое окно, Булнаков вместе с двумя типами рядом с его машиной, потом рядом с «ситроеном» Франсуазы, потом один на площади, глядя вслед уезжающей малолитражке. Если снимки получились, то лица и номера машин будут хорошо видны.

Георг поехал в Марсель и прослушал сообщения на автоответчике. От Франсуазы никаких вестей. Вечером тоже — ни Франсуазы, ни записки на двери. Уезжая, Георг закрыл взломанную дверь в кухню изнутри на засов, а дверь каминной решил пока использовать как входную. Ключа от нее у Франсуазы не было. Может быть, она приезжала, не смогла попасть в дом и обиделась? Но в любом случае она, скорее всего, оставила бы записку. Несколько раз он звонил ей на работу, но она не снимала трубку. Ее машины опять не было перед ее домом, на звонок никто не открыл, а шторы на окнах были задернуты.

Так прошло несколько дней. Никаких следов Франсуазы. Ни Булнаков, ни его люди тоже больше не напоминали о себе. Никаких актов вандализма в отношении дома, сада или машины. Георг еще одно утро провел в засаде в Кадене. На этот раз он поджидал их в переулке, ведущем к офису Булнакова, и сфотографировал их входящими в подъезд дома: самого Булнакова, тех двоих и какую-то молодую блондинку, которую он до этого никогда не видел. Франсуаза не появлялась. Не приезжала к нему, не возвращалась к себе домой и не отвечала на звонки, когда он звонил ей в офис.

В конце концов это ожидание и страх за нее так измучили Георга, что он уже готов был позвонить Булнакову и объявить о своей капитуляции: мол, бери все, что хочешь, я все тебе принесу, достану, украду, скопирую, сфотографирую — только верни Франсуазу!

16

Утром он приехал в свой офис и открыл сейф, в котором хранил оригиналы чертежей. Он хотел перенести перевод с копий в оригиналы.

Сигарет не было. Пачки «Голуаз», которую он позавчера положил в сейф на оригиналы, — он это хорошо помнил. Он всегда так делал. Для него, как и для любого заядлого курильщика, не было ничего страшнее, чем оказаться ночью без сигарет. Время от времени он оставался в конторе допоздна и знал, что бар внизу в это время закрыт.

Дело было не в сигаретах. Сигареты у него были. К тому же исчезнувшую пачку, которая лежала на оригиналах, он нашел — в нижнем отделении. Кто-то открывал сейф.

Секретарша, Крис, Моник, Изабель — вряд ли это был кто-то из них; они все давно знали друг друга. Они, еще до Георга и на более выгодных условиях работавшие на Морена, искали в Провансе спокойной жизни, нашли ее в качестве переводчиков и были рады, что после смерти Морена могут продолжить эту работу под началом Георга. Они не завидовали ему и даже иногда, щеголяя своим статусом молодых пенсионеров, добродушно поддразнивали его, своего ровесника, иронизируя по поводу его руководящей должности и связанного с ней перманентного состояния загнанной лошади. Так что они вряд ли могли пойти на такую подлость.

Разве что Булнаков подкупил или шантажировал кого-нибудь из них. «Мы ведь все продаемся, — подумал Георг. — Это лишь вопрос цены. И удивительно не то, сколько людей продается и какие мерзости совершаются ради денег, а то, как дешево продает себя большинство людей. Мысль о соотношении цены и нравственности напрашивается сама собой: крупные взятки делают успех подкупа настолько гарантированным, что продажность уже не кажется безнравственной. Безнравственно лишь продавать себя слишком дешево». Георг не испытывал злости при мысли о том, что его сотрудники могли продаться Булнакову. Его злило другое — необходимость менять замок сейфа и впредь быть постоянно начеку. Положительный момент данной ситуации заключался в том, что они с Франсуазой, по идее, должны были быть вне опасности. Но тогда тем более было непонятно, куда она могла пропасть и что с ней могло произойти. Может, она в Марселе и ее объект теперь — Крис?

Он выглянул в окно. Задний двор, белье на веревке между окнами, свежевыкрашенный дом на фоне обшарпанных стен, высокие кирпичные трубы на крышах, крики играющих детей. Дальше, за крышами, — высотные дома, церковная башня. Неужели где-то здесь, в этом городе, Франсуаза сидит и поджидает Криса или, чего доброго, готовится провести с ним ночь? «Не сходи с ума! — одернул он сам себя. — У тебя уже паранойя на почве ревности. Ты еще ни разу не видел Криса ни с одной женщиной и не раз спрашивал себя, не гомик ли он».