Гордон Лонсдейл: Моя профессия — разведчик

На первой странице «Дейли скетч» я сидел на скамейке в Гайд-Парке. Страницу пересекал набранный крупным шрифтом вопрос: «Но кто же он?» — стрела указывала на фотографию. В статье подчеркивалось, что контрразведчики убеждены лишь в одном, что человек на снимке — не Лонсдейл и только «человек, с невозмутимым спокойствием выслушавший приговор лорда Паркера — 25 лет тюрьмы, знает, кто он».

Более серьёзные газеты считали, что дело Лонсдейла — провал в работе английской контрразведки, и сообщали, что лидер оппозиции Гейтскелл требует начать официальное расследование. Гейтскелл в свою очередь давал интервью, где подчёркивал, что пришёл в ужас: оказывается, на протяжении многих лет «иностранная разведка с полной безнаказанностью могла действовать в Англии, и никто не знает, какую информацию и в каком объёме она добывала».

Из книги Дж. Буллока и Г. Миллера «Кольцо шпионов»:

«Лонсдейл после его ареста полностью отказался что-либо сказать. В тюрьме ещё до процесса его посетили некоторые партнёры по бизнесу. С ними он был готов разговаривать и помочь завершить его сложные финансовые сделки. Однако, когда его допрашивала полиция, уже с самого начала он сидел, откинувшись назад, и улыбался, не говоря ни слова. Он знал, что если будет отвечать на вопросы, то может в чём-то ошибиться, и это поможет полиции выйти на след других членов группы, которые ускользнули…»

«Приговор (25 лет) заставил ахнуть публику, заполнившую битком помещение суда. Даже самые максимальные предсказания, которые делали вовсю в течение нескольких дней, не превышали 14 лет заключения.

Лонсдейл же воспринял приговор с полуулыбкой и, чётко повернувшись, быстро спустился по ступенькам к камерам, расположенным этажом ниже…»

Газета «Обсервер» о Кононе Молодом:

«В нём было что-то настолько профессиональное, что возникло лишь чувство восхищения. И если хоть один человек был патриотом и жил ради своего долга, то это — он».

18 месяцев спустя.

Когда на заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР давал показания английский шпион Винн, газета «Ньюз оф ве уорлд» горестно сообщала: «Его (Винна) поведение на скамье подсудимых едва ли было таковым, как у невозмутимого профессионала. «Мои соотечественники подвели меня», — мычал он. Как далеко это было не похоже на Гордона Лонсдейла, так спокойно сидевшего в течение всего процесса в «Олд Бейли». У него даже веко не дрогнуло, когда его приговорили к 25 годам заключения».

Глава XXX

Все английские тюрьмы похожи одна на другую: от круглого центра, как спицы от ступицы колеса, расходятся четырёхэтажные корпуса. В каждом — три сотни камер. Это — снаружи. Внутри — они тоже близнецы. Правда, в одних — почище, в других — погрязнее. В этих кормят из рук вон плохо, в тех — просто плохо. Где работают по двенадцать часов в день, где вовсе не работают. Но суть их — везде одна и мир их одинаков — тупой, убивающий всё живое и думающее, такой же бессмысленный и бесчеловечный, как сама английская тюремная система, которая не имеет ничего общего с перевоспитанием человека, совершившего преступление.