Гордон Лонсдейл: Моя профессия — разведчик

8 марта 1963 года я получил ответ на свою октябрьскую петицию. Это был отказ по всем пунктам. Однако, как бы вскользь, было упомянуто, что вопрос о переводе в центральную тюрьму и разрешении посещать вечерние занятия «находится на рассмотрении». В конце ответа министр сообщал, что разрешает подать на него жалобу королеве. Пусть в Букингемском дворце обратят внимание на рвение, которое проявляет господин министр на своём трудном посту!

Итак, 10 марта я в своей камере-одиночке положил перед собой на узкий тюремный столик лист бумаги и написал: «Ваше Величество! Прошу Вас дать указание Вашему министру внутренних дел вернуть мне украденное у меня полицией и службой безопасности имущество, а именно: радиоприёмник и другие предметы…»В заключение я деловито обращал внимание Её Величества на то обстоятельство, что суд не вынес постановления о конфискации моего имущества и, следовательно, все вышеперечисленные предметы являются моей собственностью. Я также обвинял министра внутренних дел в укрывательстве преступников, укравших у меня деньги и вещи. Ответ королевы был необычайно быстрым — прошло всего лишь 38 дней — и гласил:

«Ваша жалоба была изложена королеве, но поскольку министр внутренних дел не сделал никаких рекомендаций, королева не дала никаких указаний».

Дворцовый круг замкнулся — жалоба на министра внутренних дел не дала никаких результатов, так как министр ничего не посоветовал королеве в отношении жалобы на него самого…

А в это время к господину министру внутренних дел Англии уже шло письмо от моей жены с просьбой разрешить переслать мне продовольственную посылку (при этом она ссылалась на долгий срок заключения мужа и недостаток витаминов и жиров в тюремном питании). Министр остался глух к мотивам, изложенным в письме, и верен традициям своего министерства. Пять месяцев жена терпеливо ждала ответа, а я тем временем бомбардировал Джонсона-Смита просьбами заставить министра внутренних дел дать какой-либо ответ на моё письмо. Убедившись, что министр не собирается отвечать, жена решила взять быка за рога сама и отправила мне посылку.

Появление посылки вызвало в тюрьме переполох, о котором я узнал тут же.

Прошла неделя. Меня вызвал начальник тюрьмы.

— На ваше имя пришла продовольственная посылка, но министр не разрешает её выдавать, — сообщил он то, что мне было уже давно известно.

Я промолчал. Молчал и начальник тюрьмы — ему было предписано наблюдать за реакцией Лонсдейла и детально информировать об этом контрразведку. Там всё ещё надеялись «сломить» упрямого заключённого.

— Скажите, как мне с нею поступить, — наконец не выдержал начальник. — Я её должен куда-то деть…

— Пошлите её Фреду Снеллингу, — равнодушно ответил я.

Фред Снеллинг стоил того, чтобы познакомиться с московской гастрономией. Он работал в аукционе, специализировался на продаже букинистических книг и был большим специалистом в своём деле. Я поддерживал с ним дружеские отношения, так как Фред охотно поставлял мне нужные книги. Да и сам Фред внушал уважение; у него были определённые принципы, которых он твёрдо придерживался. Снеллинг написал несколько книг о спорте, но потом удивил всех, опубликовав в 1964 году сенсационный боевик «007, Джеймс Бонд: отчёт». Ловкий издатель оформил книгу «под подлинного» Джеймса Бонда. Пока читатели разобрались, что к чему, только в США было продано свыше миллиона экземпляров. Снеллинг прислал мне первое английское издание с посвящением, и я с интересом листал книгу, в которой весьма юмористически рассказывалось о знаменитом супермене. Главы назывались претенциозно: «Его предшественники», «Его образ», «Его женщины», «Его противники», «Его будущее».

Через неделю Фред сообщил мне, что получил посылку и благодарит за неё.

Уже после освобождения я спросил у жены, что именно она посылала в тюрьму. Жена перечислила всё. Вспомнила, что положила туда чёрную икру.

Тогда же я встретился и с Фредом.

— Ну, как, дружище, — поинтересовался я после взаимных приветствий. — Понравилась тебе чёрная икра?

Я был уверен, что Фред икры до этого никогда не пробовал.

— В посылке не было никакой икры, — не без удивления ответил Фред.

Английские власти остались верными себе. Видимо, я так и не узнаю никогда, чей стол украсил предназначенный мне деликатес.

В августе 1963 года жизнь снова предоставила мне возможность выйти на ринг: Фред Снеллинг сообщил, что в Англии снимают фильм «Сеть шпионов» и что в его основу положено дело Лонсдейла. В ближайшее время фильм должен выйти на экран, а пока широко рекламируется прессой. Я легко представил, что это будет за лента, и решил помешать её выходу на экран.