Гордый

Яркость света чуть-чуть приглушается, заполненный зал замолкает. На сцену выходит коренастый мужчина в строгом костюме. И объявляет о продолжении аукциона. Первым лотом, представленным собравшимся, стала красивая сверкающая диадема. Торги развернулись нешуточные. Баснословную цену, объявленную одним из участников торгов, я даже произносить боюсь.

Гордей все это время равнодушно взирал за ходом сражения, а сейчас дотронулся до моей руки, поднял и уже привычно коснулся губами тыльной стороны ладони.

– Крис, скоро эта скукота закончится, и мы поедем развеяться.

– Да ничего, мне интересно.

Я немного кривлю душой: больше всего меня интересует странное состояние Гордея. Он в нетерпении, словно ждёт чего-то.

Ещё два лота – старинная золотая икона и набор посуды – ушли с молотка.

Выносят новый лот – небольшую фигурку кошки, на спине заметна небольшая дыра, само изделие все в трещинах, предполагаю, что и в многочисленных сколах. Кошка сидит на задних лапах, передние – крепкие, но изящные, а туловище массивное, длинное, с чуть раздутым животом. Глаза широко раскрыты, и они зелёного цвета. На голове животного четко вижу несколько складок. Зверёк похож на сфинкса, Лида периодически ноет, что хочет такого, но сестрёнка понимает, что заводить котёнка сейчас нет возможности.

Бросаю мимолетный взгляд на Гордея и замираю, не в силах отвернуться. Темные глаза мужчины будто светятся изнутри. Градовский не отрываясь жадно смотрит на фигурку, взор его блестит нетерпением и алчной страстью.

– Итак, мы продолжаем, дамы и господа, – громогласно вещает аукционер. – Вашему вниманию представлен следующий лот – алебастровая фигурка кошки. Египет. Тринадцатая династия!

– Двенадцатая! Идиот! – в сердцах цедит сквозь зубы Гордей громким шепотом.

– Около 1990-1780х годов до нашей эры. Среднее царство, господа. Фигурка выполнена из египетского алебастра. Высота изделия – двенадцать сантиметров…

– Одиннадцать с половиной!!! – вновь сотрясает тишину Гордей. – Какое невежество! – выплёвывает раздосадованно.

– Итак, начинаем с…

Звучит цена, и первый же участник торгов мгновенно предлагает в два раза больше. Цена постепенно увеличивается. Гордей, не отрываясь от сцены, взволнованно ерзает на сидении, но молчит.

– Тихо. Тихо, ещё ждём, – уверенный голос потрясает. С кем он разговаривает? – погоди ещё.

Поворачиваюсь к сцене.

– …два! Кто больше, господа? Фигурка приехала прямиком из музея искусств в Нью-Йорке! Единственная в своём роде, так великолепно сохранившаяся до наших времён!

– Давай-давай! Накидывай две!

Новый участник вмешивается в торги. Его ставку тут же перебивают.

А я только сейчас осознаю, что Гордей слегка опустил голову и слова произносит не абы куда. На нем… на нем микрофон?!

Сражение разворачивается нешуточное. Деньги очень большие. Гордей кусает нижнюю губу и напряжённо изучает глазами толпу. Обо мне он, кажется, забыл напрочь…

– Ещё раз ждём до двух, потом перебиваем сразу! Давай! Две плюс!

Он старается говорить как можно тише, но от этого не менее эмоционально. А меня потрясает другое. Торги ведутся не в рублях… он готов выложить такую сумму за разбитую фигуру из гипса?! Кошмар. Точно ненормальный…

– Итак, господа… – сумма устрашающая… хочется закрыть уши… – раз!

Откуда ж у людей такие деньги… потрясенно рассматриваю толпу. Народ заинтересованно наблюдает за исходом торгов.

В шоке поворачиваюсь к Гордею. За озвученные деньги можно полностью магазин ролекса выкупить со всем содержимым. Но на мужской руке невзрачный гамильтон, меньше чем за четыреста тысяч…

Один из мужчин, активно участвующий в торгах, резко оборачивается и быстро оглядывает сканирующим взглядом толпу. А потом уверенно перебивает цену.

– Прибавляй потихоньку. Он снижает темп.

Голос другого мужчины раздаётся с противоположного конца зала. Я так понимаю, это и есть человек Градовского. Его ставку тут же перебивают.

– Не торопись, – звучит очередной тихий, но эмоциональный приказ.

Жгучее нетерпение и запал уже передались и мне – я тоже ерзаю на сидении, ожидая исхода торгов. Зачем Гордею эта кошка? Невзрачная, серая, ещё и потрёпанная.

– … раз! – гремит аукционер в ожидании новых ставок. – … два! Ну, кто добавит? Ещё сто долларов, – коренастый мужчина с молотком продолжает выжимать все что может.

– Добавляю, – доносится спокойный голос, и Гордей ослепительно улыбается в предвкушении.

– Молодец! – хвалит Градовский своего человека в микрофон.

– Итак, дамы и господа! Кто желает перебить ставку и добавить ещё сто долларов? – он вновь называет цену, от которой бросает в холод. – … раз! – волнение слабой дрожью проносится по телу, нервы напряжены до предела, – … два! И египетская кошка прямо из музея Нью-Йорка уезжает с торгов в компании целеустремленного и настроенного на победу мужчины в очках с четвёртого ряда!

– Ес!!! – Гордей сжимает руку в кулак и порывисто прижимает локоть к животу. На мужском лице широкая улыбка, ликование и выражение абсолютного счастья.

Зал отмечает победу негромкими аплодисментами.