Горение (полностью)

- Нет, государю завтра ехать в город нельзя. - Голос его был звенящим, приказным (по просьбе Столыпина царь согласился во всем следовать советам Александра Васильевича: "гроза бомбистов, знает свою работу, все развивается по плану, однако мы не смеем рисковать жизнью вашего величества"). - Его величество может прибыть в столицу лишь завтра, после полудня. (В это время Азеф уберет с улиц своих изуверов, все договорено заранее.)

Герасимов испытывал острое ощущение собственного могущества, когда по одному его слову изменялись г о с у д а р с т в е н н ы е планы, переносились встречи с министрами, высшими сановниками империи, главами посольств; один его звонок - и все насмарку; ох и радость же быть всесильным, ох и счастье!

Градоначальник звонил в ужасе:

- Мне сообщили, что сегодня государь неожиданно появился на Невском, это правда?!

- Да, истинная правда, ваше превосходительство.

- Нельзя так, Александр Васильевич! Я же не могу нести ответственность за безопасность его величества!

- Не беспокойтесь, - ликовал Герасимов, - всю ответственность - с санкции двора - я взял на себя.

Когда ему сообщили об аресте Карповича, полковник пришел в ужас: вся его игра шла насмарку.

И действительно, вечером этого же дня на конспиративную квартиру, где Герасимов порою принимал барышень (с тех пор как жена перебежала к коллеге, полковнику Комиссарову, о женитьбе не мог думать без содрогания; вызывал девиц из лучших борделей, чистенькие, по-французскому могут, начитанны и приятны в беседах), ворвался Азеф.

- Вы что, - прямо-таки зарычал он, - погубить меня хотите?! Вы понимаете, что наделали?! Шутки Рачковского намерены шутить?! Все! Довольно! Сегодня же уезжаю к е... матери! Расхлебывайте сами! Вашего паршивого царя подорвут, как пить дать! Не умеете работать - на себя и пеняйте! Если арестован Карпович, а я на свободе, значит, я его вам отдал! Хватит! Остолопы! Не умеете ценить тех, кто вас же спасает от бомб! Научитесь! Разгильдяйская империя, бардак, а в бардаке еще бардак! Только в бардаке хоть есть порядок, а вы скрежещете, как разваливающийся паровоз! И фанаберитесь при этом: "Мы - великая держава! Мы великая империя!" Дерьмо вы, а не империя! Не хочу служить смердящему трупу!

Герасимова подмывало ударить Азефа в висок медным подсвечником; ну гадина, ну мерзавец, на что замахиваешься, нехристь?! АН - нельзя! Что он без него может? Ничего он без этого паразита не может; не он у меня в руках, а я! Господи, милостивый господи, спаси и сохрани!

- В течение недели я устрою Карповичу побег, - сухо сказал Герасимов, дождавшись того мгновенья, когда Азеф замолчит хоть на миг. - Даю слово.

Рано утром Герасимов был в охранке; из з у б р о в никого не пригласил: отправил экипаж за полковником Глазовым; тихоня; такие и нужны в серьезном деле; дай кость - руку оближут.

Не посвящая Глазова в существо дела, спросил:

- Как бы вы на моем месте поступили с государственным преступником, находящимся в розыскных листах департамента полиции, который случайно попался?

Чуть прикрыв рот ладошкой, Глазов осторожно кашлянул (провинциал, подумал Герасимов; если вовремя не скрутить - опасен; люди из глубинки наверх прут, сметая всех на пути; столицу меряют уездными мерками, норовят сделать ее привычной для себя, не желая подтянуться до ее уровня, да и как подтянешься, если культуры не хватает?) и осторожно поинтересовался:

- Видимо, вы ведете речь о человеке, который может представлять интерес? Объект вербовки?

- Нет. Этот человек не пойдет на вербовку.

- Но в нем заинтересован департамент полиции?

- Бесспорно.

- А взяли мы, охрана?

- Именно так.

Глазов покачал головой:

- Задача не из легких. Отдавать, конечно, жалко. Словно бы каштаны для господина Трусевича из огня таскаем.

- Ну, это вы перестаньте, - отрезал Герасимов, внутренне порадовавшись ответу Глазова. - Не пристало нам делить врагов на "своих" и "чужих". Враг общий. Коварный и сильный. Пощады от него ждать не приходится... Дружество, полковник, только дружество всех подразделений политической охраны даст победу... Меня интересует другое... Я задумал комбинацию... И, согласно плану, целесообразно устроить побег человеку, арестованному нами...

- Он взят по своему документу? - поинтересовался Глазов; вопрос ставил осторожно, словно кот, - л а п к о й без коготков.

Ах, умен, шельмец, подумал Герасимов, эк все соображает; с ним нужен глаз да глаз!

- Да, - солгал Герасимов, - по своему. А что?

- Если бы чужому, - ответил Глазов, догадавшись уже, что речь шла о Карповиче, - то можно обвинить в проживании по подложному паспорту и отправить в тот город, где арестант рожден. Для опознания личности. Ну, а по дороге чин, который будет везти его в пересыльную тюрьму для э т а п а, может зайти в лавку, табаку купить...