Горячая свадьба

— Надеюсь, что сможешь. Все очень серьезно, поэтому давайте, закрывайтесь. И если вдруг что, звоните мне. Я буду рядом.

Фомин ушел, и только тогда Майя обиделась на него. Если ей и Семену что-то угрожает, если он такой крутой, то почему уходит? Мог бы и остаться, пистолет у него есть.

Но очень скоро у нее возникли другие вопросы.

— И кто такой Сопотов? — спросила она, с подозрением глядя на Семена.

— Только не думай, что я его боюсь! — заносчиво сказал Гуляев.

— Кто такой Сопотов? — повторила Майя.

— Я сказал ему, чтобы он проваливал! И вовсе не потому, что мне нужна Алевтина!

— Так Сопотов ее муж?

— Да класть я на него хотел!.. И Алевтина мне совсем не нужна!

— Нет?

— Дело не в ней! Дело во мне! С ней я почувствовал себя мужиком!

— Ух ты!

— Я и сейчас чувствую себя мужиком!

Майя только сейчас вдруг осознала, что пятится от Семена, он надвигался на нее, а она сдает назад. Так она двигалась, пока не врезалась задом в стиральный автомат.

— Сопотов набил тебе морду? — злорадно спросила она.

— Нет.

— Но может?

— Я не буду его ждать. Я сам пойду к нему. Надо будет, убью! — Семен смотрел на Майю, но видел перед собой кого-то другого, возможно, Сопотова.

А смотрел он неистово и одержимо. И она вдруг поверила ему. А ведь он действительно готов был убивать.

— Из-за своей Алевтины? — с обидой и даже завистью спросила она.

— Из-за тебя! — Семен схватил ее и усадил на машинку.

— Ну все, хватит! — Майя попыталась оттолкнуться.

— Я не хочу больше метаться! Я не хочу больше никого! Я хочу только тебя!

В нем было столько огня, здорового безумства, что его порыв подхватил Майю. И ощутив уже знакомый толчок, она всего лишь закрыла глаза. Семен ее муж, и она должна наладить с ним семейную жизнь, и сделать все, чтобы он забыл о своей Алевтине как о какой-то нелепой случайности.

И не хотел Родион оставлять дом у железной дороги: очень уж напрягал его «Ситроен», но и разорваться надвое он не мог. Нужно было предупредить Гуляева, а вместе с ним и Майю, чтобы они сидели дома и не высовывались. Забор у них сплошной и высокий, ворота крепкие, пробраться к ним в дом очень сложно, но все возможно, если Семен снова отправится за приключениями на свою голову.

Родион и не хотел вламываться в семейную жизнь молодой четы, но его встревожила открытая калитка, он подумал, что преступник уже в доме. И облажался, согнав законного мужа с законной жены. Семейная жизнь у них только-только начала входить в свое русло… Ну ничего, он оставил молодым возможность закончить начатое. И очень хорошо, если они запрутся в доме и займутся семейными делами.

А сам он, стараясь не терять понапрасну время, вернулся к дому обходчика. План простой, сначала подъехать, глянуть, где «Ситроен», а затем уже, повернув назад, спешиться и незаметно подкрасться к машине. Но справился он только с первым этапом плана, второй отпал за отсутствием «Ситроена».

Машина куда-то уехала.

Алевтина не заставила себя ждать, вышла к Родиону такая же распаренная и взлохмаченная как после любовных утех с Гуляевым.

— А где Сопотов? — спросил Родион.

— Где… Там вам, товарищ капитан, не быть. Поезжайте к Майке или уже надоела?

— Даже не мылься, капитан! — Сопотов вышел из дома, обнял Алевтину за талию.

— Еще не пьяный? — спросил Фомин.

Нормально все у Сопотова с его Алевтиной, не следят за ними, не трогают. И сам Сопотов руки, похоже, не распускает. Под юбку-то, конечно, залез, но зубы своей веселой вдовушке вроде бы не пересчитал.

— Не могу, не лезет. Тошнит. От тебя, капитан, тошнит. Ехал бы ты на хрен! — скривился Сопотов.

— А машина, которая там стояла, уже уехала? — Родион повел рукой вправо.

— Туда и уехала, — усмехнулся Сопотов. — Догоняй! Третьим будешь!

Он даже не глянул в сторону, где стояла машина. Значит, знал, что «Ситроен» уехал.

— Почему третьим?

— Так их двое там было.

— В машине?

— Слушай, капитан! — скривился уголовник.

Родион резко взялся за калитку, Сопотов заметно напрягся.

— В машине, спрашиваю?

— Ну, в машине…

— Машина останавливалась. — Алевтина кивком указала на дорогу перед домом.

— Выходил кто-нибудь?

— Да нет, просто постояли немного…

— А почему двое?

— Я видел двоих, а что?

— Точно в машине их было двое?

— Окна там в тачке затемненные, ну и что? Я и тебя, капитан, насквозь вижу!

— Может, нарисуешь, как эти двое выглядели?

— Я тебе не художник!

— Не художник, — усмехнулся Родион. — Просто трепло.

— Эй, начальник!.. — вскинулся Сойотов.

— Я тоже не художник, — толкнув Бориса локтем, сказала Алевтина. — Нарисовать нет, а сказать могу. Тот, который в окно смотрел, щеки у него тяжелые, складки такие глубокие-глубокие… — Она провела пальцами вдоль носа сверху-вниз, а затем поплевала на них. — И лысина блестящая, через окно видно было, как блестела. По бокам волосы густые, а здесь лысина. — Алевтина накрыла ладонью макушку головы и снова плюнула на пальцы.

— Понятно.

— И смотрел он как-то странно.

— Зайти хотел… — ухмыльнулся Сойотов, глядя на Алевтину. — К тебе же часто заходят, да?

— Никто ко мне не заходил!

— Никто?! — Уголовник поднял руку, растопырив в сторону Алевтины пальцы, но, глянув на Родиона, сбавил обороты.