Горячее лето 42-го

В общем, модернизация идет, на треть модернизировал танки, уже неплохо, изменения заметны. Однако есть все же «но». Если для долгого применения и боев, то замены восьмому уровню нет, но для кратковременного слишком дорого стоят, чтобы вот так применить и убрать. Если проще, я не отобью вложенные средства при уничтожении аэродрома. Да-да, это так. Тут даже японец полтора миллиона стоит, а остальные? По два с половиной миллиона. Если учесть, что у меня тринадцать с половиной на счету, деньги есть, но без резерва останусь, а это не хорошо. Поэтому покупаю пятый уровень и работаю. Летел и размышлял. Кто бы подумал, что я вместо планов по уничтожению аэродрома бухгалтерией займусь, выгодно мне это или нет. Было бы смешно, если бы не стало так грустно. Наконец я добрался до аэродрома и мягко прижался к земле. Потрясло, но сел благополучно в четырех километрах от аэродрома, он там за возвышенностью. В воздухе никого, свидетелей нет, горизонт пуст. Днем это делать действительно удобнее и проще, чем ночью. Быстро все заглушил и перекрыл, купил маскировочную сеть и накрыл самолет. Теперь он похож на большой куст, одинокий в степи. Масксеть взял под цвет травы, так что особо не привлекала внимание, я купил маскировочную накидку, шлемофон снял и убрал за пазуху, потом не спеша направился к аэродрому. Тут карта показывала, что если обойти, то будет низина, где мертвая зона для охраны, там можно достать танки и внезапно атаковать, но сначала арту, чтобы изучить расположение части.

А вокруг были следы старых боев, что отгремели тут неделю назад или около этого. Я видел остовы четырех сгоревших Т-26. Корпус «тридцатьчетверки», башня рядом лежала. Кругом воронки, сверху их видно бы было, а сейчас в траве и не рассмотришь. Левее, отсюда не видно, позиции уничтоженной пушечной батареи. Бои тут шли нешуточные и, похоже, маневренные, не видел окопов или стрелковых ячеек. Шел я к возвышенности, с нее можно рассмотреть аэродром, определюсь, что там и как. Может даже и арта не понадобится. То, что на возвышенности никого нет, я не уверен, но двигался уверенно, и, если там кто-то есть, мою посадку и маскировку все равно видели. Тут степи, не спрячешься. К счастью, на возвышенности действительно никого не было, хотя я и обнаружил тут замаскированный окоп, над ним маскировочная сеть натянута, но видимо, в оборону его еще не включили. В этом я убедился, когда увидел, как два связиста с катушкой кабеля тянут полевку сюда, к окопу. Только они далеко были. Охрана еще принимала дела, как я понял. В бинокль я осмотрел расположение и разозлился. Немцы очень качественно подошли к охране, у аэродрома работали саперы, окружая его границы минными полями. Хорошо, только начали работать, много проходов было, и я их запоминал. Ночью пройду. А пока тихо ползком свалил, чтобы связисты спокойно работали. Так и лежал в траве до наступления темноты. Связисты работу закончили, проверили связь, это они делали при шести солдатах, которые пришли пешком от аэродрома. Все, на удобной возвышенности установлен наблюдательный пункт. Кажется, там даже стереотруба есть.

Как стемнело, я дождался, когда пост пройдет проверку по связи, и перестрелял их из пистолетов. «Вальтеры» работали отлично, жалоб нет. После этого побежал по полю к окраине, обходя уже заминированные участки. Хм, немцы там даже флажки предупреждающие установили. А вообще, изучая охрану, я и сам аэродром окинул взглядом. Так вот, штурмовики на месте, но их было меньше, чем должно быть, около пятидесяти, но чуть позже сначала двадцать, потом еще девять вернулись с боевого вылета, один дымил. Похоже, работали немцы без устали, кого-то бомбили. Так вот, помимо штурмовиков было три десятка истребителей, вроде восемь транспортных самолетов, плохо вижу и точно не скажу, и несколько специализированных разведчиков. Тоже сколько – точно не скажу. Одним словом, на аэродроме было около ста пятидесяти немецких самолетов. И батальон охраны. Чую, могу больше полвины самолетов потерять просто при случайных попаданиях, причем не с моей стороны, во время ночного боя.